Однажды в Марчелике 4
Шрифт:
Иона качнул головой, поглядев на благодетеля дельтианцев. И невольно подумал, что от таких нехороших людей надо избавляться как можно быстрее. Неровен час, проспит ещё что-нибудь важное. Или просто придёт пьяным и всё испортит. Однако пока что метен Нэш прекрасно справлялся со своей частью сделки, заключённой с Томази.
Да-да! Бухта была чиста!
И настало время доставать большой чёрный ящик, зарытый в ил.
Этот ящик метен Томази прятал здесь, на морском дне. Никто — и даже Иона — точно не знал, что в нём находится. Его берегли как зеницу ока самые
Вот и сейчас эти люди, ведя на поводу волла с повозкой, двинулись вниз. Прямо по дороге, ведущей к берегу. Двадцать один человек, или семь смен по трое бойцов. Лучшие из лучших людей Томази и Маринао. Остальные двадцать человек занимали места за укрытиями на вершине обрыва. В их задачи входило прикрывать доставку ящика.
— Что, друг мой? Волнуешься? — Томази подошёл почти неслышно, но только почти. И потому Иона даже не вздрогнул.
— Ощущения неприятные!.. — признался в ответ Маринао. — Будто беда ждёт какая-то…
— Справимся! — уверенно сказал Томази. — Достанем ящик, заберём мою красотку-алкоголичку из дома и отправимся в Мезализу. Хватит сидеть здесь, на побережье. Говорят, староэдемцы высадились на востоке равнины Гетрокнет и теперь идут сюда. Что толку с ними воевать на берегу, если можно отрезать их от центра?
— И останутся они без специй… — понимающе кивнул Маринао.
— И тогда им придётся договариваться! — согласился Томази. — Мы сможем! Мы всё сможем! Мы лишим силы этих зазнавшихся снобов из Старого Эдема! Вырвем их ядовитые клыки! Да, мой друг?
— Да, Ульрих… — тихо ответил Иона, чтобы слышал его только шеф.
Повозка ползла медленно, как будто специально. Люди наверху в напряжении ждали, когда же она спустится на илистое дно. И вот наконец-то воллы, недовольно фыркая, взбили ногами ил — не привыкли они к таким поверхностям. Идущие рядом касадоры были, в отличие от животных, спокойны: они даже не обращали внимания на грязь, мазавшую обувь и нижнюю часть брюк.
Вот они медленно отошли от берега. Вот добрались до злополучного баркаса, затонувшего в бухте вместе с морским грибом. Вот свернули к тому скальному выступу, который указал Томази.
Несколько человек подошли к скале и принялись месить ил. Вскоре один из них остановился и подозвал остальных. Бойцы достали из повозки лопаты и принялись отрывать ящик. Чёрный металлический ящик, скованный давным-давно, обросший водорослями и морскими обитателями — но всё ещё целый!..
Ящик вытащили, дотянули до повозки и погрузили на неё. Покидав лопаты, отряд без приключений двинулся в обратный путь. Иона снова оглядел противоположный берег бухты и вздохнул. «Повезло, — подумал он. — Ей Богу, повезло!..».
И в этот самый момент пуля ударила его в плечо, опрокинув на землю.
— Дьявол! — заорал он, выхватывая револьвер из положения «лёжа» и пытаясь определить, откуда
К сожалению, во время падения Иону несколько раз развернуло вокруг своей оси. И, встав на ноги, он никак не мог вспомнить, в какую сторону лицом стоял — и куда его бросила проклятая пуля, ударив в лопатку.
Мир застыл в неустойчивом равновесии ложного спокойствия. И лишь самые опытные бойцы понимали, что случилось, но большинство из них находились внизу — в бухте. А наверху сидели бойцы прикрытия. Да, не рохли, не маменькины сынки. Каждый из них знал, с какой стороны за ствол хвататься…
Вот только большинству не хватало опыта, чтобы быстро понять, откуда стреляют. Застыл удивлённый повар у костра. Застыла компания за столом, заставленным едой. Застыл на секунду даже Мэйсон Нэш. Вот только уж очень быстро опомнился!.. И со всех ног рванул к фургону. Да так, что только пыль столбом стояла…
Иону что-то опять ударило в грудь, заново отправляя на землю. Под рёбрами разлился могильный холод, не предвещавший ничего хорошего. Рука сама собой потянулась к пузырькам на поясе. Непослушными пальцами он ухватил одну из бутылочек, выбил пробку и вылил содержимое себе в рот…
Попытался вылить.
Третья пуля разнесла пузырёк. И лишь треть от него — и то в лучшем случае! — попала в рот. Причём вместе с осколками стекла. И всё-таки Иона сглотнул. Беспокоиться об исцарапанном желудке и пищеводе было некогда. Ему надо было жить. Жить и воевать. Вот только сил пока не было…
А лагерь стремительно превращался в поле боя. Выстрелы звучали часто и зло, выбивая одного дельтианца за другим. Стреляли, казалось, со всех сторон, и сложно было укрыться от летящих пуль. Пожалуй, лишь Томази, Маринао да ещё пара человек хотя бы догадывались, что стреляет всего четыре ствола.
Поднявшийся ветер подхватывал пыль и швырял её в лица защитникам лагеря. А жестокое солнце слепило, когда те пытались стрелять на восток. Внизу, в бухте, лучшие бойцы Маринао и Томази спешили на помощь, но критически не успевали.
А с востока уже появился огромный чёрный волл с сидящим на нём широкоплечим всадником. Эта парочка вынырнула из клубов пыли, и далёкий крик сразу подсказал всем, кто к ним пожаловал:
— Да-а-ан! Сто-о-ой!
А Старган уже поднял «немезиду» и на скаку спустил курок. Тяжёлая пуля влепилась не в препятствие, за которым укрылся один из бойцов поблизости. И не в живую плоть, выводя из строя ещё одного дельтианца. А в одну из металлических летающих машин Мэйсона Нэша.
В ответ механизм печально грохнул, полыхнул пламенем — и, так и не взлетев, нырнул с обрыва в море. Ещё два выстрела, и ещё одна машина отправилась на землю…
Приводя в ужас Томази, Маринао и даже Мэйсона Нэша, Дан Старган палил по летающим машинам, не давая им взлететь. Его волл пронёсся по лагерю, сметая всё на своём пути и принимая выстрелы в своё огромное чёрное тело. Однако так и не упал, а поскакал дальше.
— Ко мне! Сюда! Всем занять оборону! — кричал Томази, заставляя оставшихся в живых стянуться в кулак и дать отпор.