Однажды в Марчелике
Шрифт:
Настойки на специях помогут Дану в бою. И патронов, чтобы перестрелять всех бойцов вадсомада, парень взял вполне достаточно. На миг сердце болезненно сжалось от страха, но старый касадор глубоко вдохнул и выдохнул, привычно справляясь с душевной слабостью.
Старик тоже набил свою сумку с патронами. А потом достал шкатулку с самым дорогим, что у него было, и осторожно запихнул в тайник в полу фургона. Тот у него изначально был с двойным дном. Они с Даном нередко возили в тайнике то, с чем обычно не стоит пересекать границы.
В какой-то момент рука Старика зависла над револьвером
Перед тем как запереться на ночь, он вышел наружу и направился к отхожему месту. Ночь уже опустилась на лагерь, и большинство людей сидело по фургонам. Только двое дозорных стояли на крыше.
«Друзья Стивена, – определил Старик. – Наверно, не уговорил больше никого. Что же ты замышляешь, Стив?..».
Однако додумать эту крайне важную мысль ему не дали. Он скорее понял, чем услышал, что сзади кто-то есть, и резко развернулся – но было поздно. Три фигуры кинулись к нему с разных сторон. Один из нападавших резко ударил его в солнечное сплетение, и пока Старик хрипел, силясь позвать на помощь, его успели повалить на землю и связать руки и ноги. В рот ему сунули кляп, а затем потащили куда-то в темноту.
Вот только не прочь от лагеря Айвери, а в соседний номад. И тут Старик понял, что и он, и Рональд жестоко просчитались. И теперь за свою ошибку придётся заплатить сполна. На руке одного из нападавших мелькнула татуировка в виде греческой буквы «дельта». Значит, их с Рональдом всё-таки нашли старые враги…
Пока Старика тащили, он пытался шуметь, кричать, звать на помощь, но нападавшие хорошо знали своё дело. Связанный по рукам и ногам, с тугим кляпом во рту, он и мычать-то с трудом мог. А чтобы Старик не размычался слишком громко, ему время от времени наносили удар в грудь, сбивая дыхание.
Короткое путешествие закончилось в чужом фургоне, где, помимо его похитителей, оказались и другие люди. К удивлению Старика, одним из них был сам Стивен, а ещё одним – глава союзного номада Йохан Беккер.
– Ну вот, а ты боялся!.. – усмехнулся в седые усы Беккер. – Старик теперь у заказчиков. Значит, тебе завтра никто не будет мешать. Так что действуй!..
– Вы только не упустите его! – мрачно произнёс Стивен. – Он такой изворотливый чёрт, что может все планы поломать…
«Сколько же тебе заплатили, сукин сын?! И каким же уродом надо быть, чтобы предать собственного брата?» – думал Старик, глядя на Айвери-младшего.
То ли заметив, то ли почувствовав его взгляд, брат Рональда присел рядом и сказал:
– Наверно, ты думаешь, что я тварь и предатель?.. – Стивен усмехнулся. – Все бы так подумали… Я бы и сам так подумал, не будь я при делах. Да, брат заботился обо мне, тащил меня… Но знаешь, он ведь никогда не спрашивал, чего я хочу на самом деле…
В ответ Старику удалось выразить презрение одними губами, даже с кляпом во рту.
– Да кривись сколько угодно! – отмахнулся от него Стивен. – Это тебе не поможет: тебя увезут связанным в этом самом фургоне. И Рону не поможет: завтра он будет мёртв… И твоему Дану не поможет, потому что он уже мертвее мёртвого.
Старик дёрнулся, как от резкого удара, и замычал, проклиная
– Да… И все получили по заслугам. Молодые касадоры умерли за свою глупость. Рон умрёт за свою гордыню. Ты просто сдохнешь, потому что мне ты никогда не нравился. А номад Айвери продолжит свой путь. Только главой у него теперь будет совсем другой Айвери. Прощай, Старик! Пусть твоя смерть будет мучительной и долгой!..
«Если бы только знать, что с Даном всё в порядке! Если бы только знать!..» – это была последняя мысль Старика, когда один из касадоров, что принимали участие в его похищении, врезал ему под дых, вытащил кляп, сжал пальцами ноздри, раздвинул зубы ножом и влил в глотку пузырёк с какой-то жидкостью.
Всего через минуту он уснул крепким медикаментозным сном – хотя, если честно, и не слышал никогда такого мудрёного слова…
В тот год погибло много старых опытных касадоров. Одни падали со скал, другие пускали себе пулю в лоб, третьих убивали какие-то тёмные личности… Если кто-то и обращал внимание на странное стечение обстоятельств, то над его подозрительностью только посмеивались.
Ведь всем было понятно, что это простое совпадение – не более того. И если кому-то хочется дважды прострелить себе башку, то лишь бы дури хватило и старания в этой башке – и всё получится. Курицы же могут бежать какое-то время, когда им отрубили голову – так чем же человек, венец творения, хуже?
Старик и Рональд знали точно, что у большинства совпадений имеется имя, фамилия, а ещё цель и мотив. Вот только они до последнего верили, что их всё-таки минует чаша сия. Возможность смерти их давно не пугала – они смирились. Но вот мозг…
Он, мозг, то есть, категорически отказывается признавать эту неприятную возможность. И поэтому даже умные и опытные люди нередко проходят мимо признаков своей скорой смерти, не замечая их до последнего…
Дан и Ко, Пальцы Стервятника, в полудне пути от Подковы Висельника, Марчелика. 21 апреля 1935 года М.Х.
След было взять легко, сложнее было по нему идти. Ветра центральных равнин континента быстро заносили все отпечатки пылью, а живучая растительность стремительно восстанавливалась.
К счастью, похитители шли, как стадо воллов, не слишком заботясь о том, что их следы кого-то заинтересуют. Через полчаса после начала преследования юные касадоры наткнулись на место стоянки похитителей, а также на труп одного из них.
– Пристрелили, – констатировал Иоганн.
– Сначала он дрался, Ган, – поправил его Мигель.
– С чего ты так решил? – спросил удивлённо Ламмерт, который ничего такого не заметил.
– А вот смотри: трава примята – тут он упал. А вот ещё следы… – Мигель тыкал в землю с лицом опытного следопыта, которым, к слову сказать, вовсе не являлся, а Ламмерт честно пытался всё показанное увидеть.
– Не верь ему, Лам! – посоветовал Бенедикт, понимая, что Ламмерт просто напрасно тратит время. – Он над тобой подшучивает. То, что сначала дрался, видно у покойника на лице. Получил по роже дважды: нос разбит и, видишь, ещё ссадина на лбу.