Однажды в Вестеросе
Шрифт:
— Коли сказать вам нечего, чего сидите с рожами такими заговорщицкими? Вечно шушукаетесь у меня за спиной. Давайте не будем заниматься ерундой. Будьте откровенными. Говорите в лицо, что думаете. Не нужно этих интриг идиотских, вам их сполна в Королевской Гавани что ли не хватило? – Эртур был раздражён.
— Полегче, Дейн, — Освелл поднял руки ладонями наружу в знак примирения. – Мы ничего не замышляем, и нет у нас в мыслях что-то тебе говорить. Скорее всего тебе кажется. Мы все устали. Все напряжены.
Эртур недовольно фыркнул, однако, не глядя
— Как бы не так, — пробубнил он. – Небось обсуждаете там, за моей спиной, что ошибся я, доверив судьбу Лианны лошадям. Да только времени ещё прошло немного. Они скорее всего только в Звездопад прибыли. Нужно подождать ещё немного.
— Ты опять плохо спишь ночами? – догадался Герольд.
Дейн поднял на него покрасневшие глаза, и тот понял, что не ошибся.
— Взял бы отвар у мейстера. Тебе нужно спать. То, что ты не спишь, подвергает опасности не только тебя, но и нас, и леди Лианну с её младенцем, — голос Хайтауэра звучал очень серьёзно.
— Никто ни в чём тебя не винит, Эртур, — поспешил добавить Освелл. – Мы все понимаем, что другого выхода у нас не было. Мы сделали всё, что могли.
— Недостаточно.
— Что? – переспросил Герольд, наклоняясь ближе. – Что ты сказал?
— Недостаточно, — чуть громче повторил Дейн, глядя невидящим взглядом в камин. – Она умирает. А мы ничего не можем сделать.
— Кто сказал, что она умирает? – взъерепенился Уэнт. – Никто этого не говорил.
— Разуй глаза, Освелл, — горько воскликнул Эртур. – Она умирает!
Пощёчина от Герольда прилетела внезапно. Она обожгла щёку и отрезвила получше любого мейстерского отвара. Дейн некоторое время просидел, схватившись ладонью за щёку и глядя перед собой, а затем повернулся к друзьям. Освелл выглядел не менее шокированным, чем сам Эртур. А вот Хайтауэр выглядел теперь раздражённым:
— Хватит ныть, — рявкнул он. – Ведёшь себя похуже девчонки. Никогда бы не подумал, что ты такой нежный. Видишь, недосып тебе не на руку. Ты когда высыпаешь, хоть на мужика становишься похож. А то, что это такое? Тьфу, — Герольд сплюнул дорнийцу под ноги. – Возьми себя в руки, а то ещё раз врежу. За мной не заржавеет. Чтобы выспался и начистил меч. Тот бродяга, которого вы у ручья похоронили, ничему тебя не научил?
Эртур молчал.
— Мы не имеем права на ошибку, — заговорил спокойным голосом Освелл. – А теперь есть риск, что кто-то ещё может сюда прийти. Мы должны быть готовы. И ты тоже. Время ещё есть подождать. И мы будем ждать. Главное, чтобы мы не раскисали.
Дейн кивнул, не имея желания сейчас разговаривать. Они были правы — он раскис.
Однако ещё через неделю раскисать начали и сам Герольд с Освеллом на пару. Время шло, а помощи из Звездопада всё так же не было. Эртур отказывался верить, что брат не послал им помощь. В крайнем случае, он хотя бы прислал ворона с отказом. Он не оставил бы их в горах без ответа. Стало быть, что-то случилось с лошадями. Или в самом Звездопаде не удосужились посмотреть на узду лошадей и найти письмо. Вариантов было множество, но ни один из
Спустя ещё несколько дней гвардейцы вновь держали совет в тех же покоях, в которых Эртур получил за своё упадническое настроение.
— Герольд, в этот раз попрошу без рукоприкладства, — сухо проговорил дорниец.
— Согласись, — усмехнулся великан, — в тот раз отлично помогло. По крайне мере, неделю ты был похож на человека.
— Сейчас это нам вряд ли поможет, — с желчью в голосе отозвался Дейн, — можешь избить меня хоть до полусмерти.
— Мне не хочется этого говорить, — подал голос Освелл, — но кажется, у нас не остаётся иного выбора.
— Увы, ты прав, — согласился Эртур, ещё даже не выслушав друга до конца.
И так было понятно, о чём Уэнт завёл речь. Даже Герольд понял. Какое-то время они просидели молча.
— Было бы лучше, если бы поехал ты, — вновь заговорил Освелл. – Но ты ведь… не согласишься, да?
Эртур задумался. Ведь тут было над чем задуматься. В случае чего только он один сможет уговорить брата помочь, даже если тот сразу откажется, он сможет повлиять на него. Ни Освелл, ни Герольд этого, увы, сделать не смогут. Но ведь Лианну Рейгар оставил ему, Эрутру. Под личную ответственность. А после происшествия у ручья Дейн потерял уверенность в том, что тут они в безопасности.
— Не тяни кота за хвост, Эртур, — раздражился Герольд.
— Я поеду, — заявил Освелл, так и не дождавшись ответа дорнийца.
Хайтауэр и Дейн разом к нему повернули свои головы.
— Ты ведь не поедешь, это и так ясно, — объяснил Освелл. – Герольд гораздо тяжелее меня.
— Я бы попросил, — возмутился великан.
— Это отлично играет на руку в бою, но когда времени в обрез, лучше будет, если наездник будет полегче. Я понесусь во весь опор и приведу их, во что бы то ни стало, — заверил Уэнт.
— Если он откажет, — произнёс Эртур, неохотно признавая, что друг прав, и спорить тут уже бесполезно. – Если он откажет, попроси у него лекарств. Во имя моей к нему любви. Это тоже будет нам полезно.
Освелл кивнул и обернулся к Герольду, по привычке ожидая подтверждения от лорда-командующего. Здоровяк лишь слегка повёл головой в знак согласия, и Уэнт тут же поднялся на ноги.
Сборы заняли совсем немного времени. Освелл взял с собой немного воды, немного еды, чтобы особенно не загружать лошадь. Простились гвардейцы быстро сухо, не желая впадать в глупые сантименты.
— Присмотрите за ней, чтобы она продержалась, — попросил Уэнт искренне. – Я обернусь мигом туда и обратно. Вот увидите.
— Будь осторожен, слышишь? – Эртур заключил друга в объятия. – Не делай глупостей и береги себя, во что бы то ни стало.
— Если не вернёшься, я тебя на том свете найду, и ты пожалеешь, что вообще сам вызвался, — пригрозил Герольд.
Уэнт с улыбкой пожал ему руку:
— Ни разу не подводил вас. И в этот раз не подведу, вот увидите, — он вскочил в седло. – Бывайте.