Однажды в Вестеросе
Шрифт:
Рейгар на секунду выпрямился, как струна, а в глазах его взвилась ярость, но сделав ещё один вдох, он всё-таки смог взять себя в руки.
— Мои поступки — моя ноша. Обсуждать своё поведение с тобой я не намерен. Я давно уже не мальчишка, отец. За содеянное я всегда несу...
— Ты, может, и не мальчишка, — бесцеремонно перебил сына Эйрис, — но это ровным счётом ничего не меняет. Ты как глупцом был, так и остался. А я тебе не только отец. Я твой король! — закончил он своё высказывание на повышенных тонах.
— Ты всегда был королём, а не
— Стой! Я не позволял тебе уходить! Сядь на место!
— Желаешь выяснить отношения с сыном? — спросил Рейгар, вновь опускаясь на стул. — Или с подданным?
— Ничего выяснять я не буду. Я желаю поставить тебя перед фактом, сын, — последнее слово Эйрис нарочно произнёс с нажимом, — Элия с детьми отправляется на Драконий Камень, как и подобает.
— Составить компанию матери и моим брату и сестре, стало быть?
— Стало быть, — Эйрис плеснул в кубок ещё вина.
— Тогда мне остаётся только поставить тебя перед фактом, что ни Элия, ни дети никуда не поедут, — и прежде, чем Эйрис разошёлся в гневной тираде, которая уже отчётливо читалась на его лице, Рейгар добавил: — У Таргариенов может быть принято всё, что угодно, но это мои дети. И мои дети останутся подле меня. Или я еду на Драконий Камень вместе с Элией и детьми, или мы все остаёмся в Королевской Гавани. Решать вам, Ваше Величество, — Рейгар не удержался, чтобы не выказать отцу своё презрение этими двумя словами: «Ваше Величество».
— Ты мой наследник, — голос Эйриса становился всё тише, и это делало его похожим на шипение змеи. – Ты не должен покидать Королевскую Гавань. Я более не уверен в преданности своих знаменосцев.
— Значит, стало быть, я должен оставаться в безопасности, а Элия должна с детьми отбыть на Драконий Камень? Я правильно понял?
— Безопасность этой дорнийской шлюхи меня не интересует.
— А безопасность моего наследника?
Эйрис задумался. Он поднялся со стула и отошёл к окну. Рейгару показалось, что он задал отцу неразрешимую задачу, ответа на которую он не сможет найти. Но Рейгару уже порядком надоели его выдумки. Каждый день его раздражало что-то новое. И просто так сложилось, что сегодня это Элия, которую он раньше никогда не называл шлюхой.
— Пусть Эйгон остаётся.
— Без матери он умрёт, отец, — спокойно возразил Рейгар. – Если ты не в курсе, младенцы питаются материнским молоком, а не вином и мясом.
Эйрис метнул на сына яростный взгляд. Однако, Рейгар знал, что ему ничего не грозит. Больше чем смерти его отец боялся только ничего не оставить после себя. А залогом его наследия был он – Рейгар.
— Отец, — Рейгар снова встал, — Элия с детьми останется здесь. Если тебе угодно, мы переедем в какую-нибудь более дальнюю часть замка. Я приставлю к ней Ливена. И ни дети, ни Элия тебя более не побеспокоят. Если же тебе так неймётся, я отправлю их на Драконий Камень, но тогда я поеду с ними. Я всё сказал.
Эйрис подошёл к сыну и наклонился к его уху:
—
Но Рейгару даже не нужно было вникать в это, чтобы понять, что у отца начался очередной приступ подозрительности, которая давно перетекла в навязчивую паранойю. Эти приступы становились всё чаще, и Рейгар не мог смотреть на это без содрогания. Он боялся, что и его ждёт нечто подобное.
— Отец, тебе нужно отдохнуть.
— Что?! – в глазах Эйриса полыхнул огонь. – Ты думаешь, это всё просто выдумки?! Оглядись, сын! Война начнётся, а ты даже не успеешь оглянуться!
Рейгар не обращал внимания, он развернулся и зашагал к двери. Мимо его головы пролетел кубок и ударился о стену, обдав его брызгами вина. Но Рейгар и бровью не повёл.
— Глупец! Я поражаюсь, как мог породить на свет такого глупца, как ты!!! Из-за тебя я могу потерять всё! – кричал вдогонку сыну Безумный король.
Прежде чем закрыть дверь, Рейгар слышал, как упал стул и что-то разбилось. У двери стоял Гвейн Гаунт.
— Поаккуратнее, Гвейн, — предупредил гвардейца Рейгар, — король в припадке. Я тебя умоляю, не попади ему под горячую руку.
Кронпринц увидел, как от ужаса перекосилось лицо Гвейна, но не мог его отпустить, потому что в таком случае ему стопроцентно грозила смерть.
Служба в Королевской гвардии с каждым днём всё больше походила на игру со смертью: никогда не знаешь, выживешь ли ты после очередного караула у дверей королевских покоев или нет.
Рейгар поспешил по коридору к Элии. Он должен был предупредить Ливена, чтобы он не сводил глаз со своей племянницы.
Рейгару было от всего этого тошно. Он прижал руку к груди и почувствовал бумагу под тончайшим шёлком. Его воротило от всего: от этих выдуманных заговоров, требований и диких прихотей отца. Кажется, не только в Лианне Старк что-то сломалось.
Элия сидела на софе, сгорбившись над Эйгоном, который лежал на её коленях и спал. Маленький, розовенький, с пепельным пушком на голове. Рейгар стоял в тени, прислонившись спиной к стене, и просто смотрел. Хоть Элия Мартелл так и не стала для него родным человеком, этот розовый комок на её коленях был его сыном. У ног матери на махровом ковре сидела маленькая Рейенис. Её пепельные волосы были собраны в косичку, а сама она была в фиалкового цвета платье, таком же маленьком, как и она. Рейенис усиленно не давала своему чёрному котёнку убежать от неё, Балерион же упирался всеми четырьмя лапами и старался спастись бегством, жалобно мяукая.