Одним пальцем
Шрифт:
Я недоверчиво помотал головой. Находка в «Розмарине» книги с вырезанными страницами привлекала, разумеется, внимание к владелице виллы, но когда вспомнишь, как мисс Эмили вернулась вчера домой вся сияющая, счастливая и взволнованная…
Черт – взволнованная… Да, взволнованная: щеки у нее порозовели, глаза сияли.., но не потому же.., не потому…
– Неважная у вас профессия, – сказал я сдавленным голосом. – Вы так видите и представляете себе.., всех…
Нэш кивнул.
– Да, невелика радость видеть в своих ближних потенциальных безумцев и преступников, – на мгновенье он умолк,
– Есть еще мистер Пай…
– Вы тоже обратили на него внимание?
Нэш усмехнулся.
– Еще как. Очень своеобразный характер.., и не сказал бы, что он мне нравится. Алиби нет: в обоих случаях он был дома в саду – один.
– Значит, вы подозреваете не только женщин?
– Мне лично не верится, что эти письма писал мужчина.., собственно, я уверен в этом, как и Грейвс.., исключая, разумеется, Пая, у которого ненормально женственные черты характера. Но, что касается вчерашнего дня, мы проверяем каждого. Вы же понимаете, речь идет об убийстве. С вами все в порядке, – ухмыльнулся он, – так же, как и с вашей сестрой. Мистер Симмингтон тоже не выходил из своей конторы после того, как пришел туда, а доктор Гриффит был у больного на другом конце города – это я проверил, – он помолчал, снова усмехнулся и сказал:
– Как видите, мы и в самом деле стараемся.
Я, помедлив, спросил:
– Значит, круг сузился до трех человек? Мистер Пай, мисс Гриффит и наша мисс Эмили?
– Да нет, есть еще пара человек в запасе – между прочим и миссис Калтроп.
– Неужели вам и она пришла в голову?
– Мы приняли во внимание каждого. Миссис Калтроп чересчур явно чудаковата, если вы понимаете, что я хочу сказать, но исключить мы не можем и ее. Вчера после полудня она была в лесу, слушала птиц – вот только птицы не могут подтвердить это.
Он быстро обернулся, потому что в комнату вошел Оуэн Гриффит.
– Добрый день, инспектор. Я слышал, что вы меня искали. Что-нибудь срочное?
– Предварительное слушание дела будет в пятницу, если это устраивает вас, доктор.
– Ладно. Сегодня вечером проведем вместе с Морсби вскрытие.
– И еще одно, доктор. Миссис Симмингтон принимала какие-то порошки, которые вы ей приписали…
Нэш замолчал.
– Да, ну и что?
– Если бы она приняла слишком большую дозу, это могло быть смертельным?
– Ни в коем случае, – сухо ответил Гриффит, – разве что приняла бы штук двадцать пять сразу.
– Однако вы когда-то предупреждали ее, чтобы она не смела превышать установленную дозу. По крайней мере, так мне сказала мисс Холланд.
– Говорил, это правда. Миссис Симмингтон принадлежала к пациенткам, любящим злоупотреблять лекарствами – думают, что, если примут двойную дозу, так им вдвое больше и поможет. А врач этого не должен допускать – даже лишняя таблетка аспирина вредит сердцу. Впрочем, нет ведь никаких сомнений в том, что вызвало смерть, – это был цианистый калий.
– Я знаю – но вы не поняли меня, доктор. Я думал о том, что, приди мне в голову совершить самоубийство, я выбрал бы большую дозу снотворного, а не, скажем, мышьяк.
– Само собою. Хотя, с другой стороны, мышьяк драматичнее и действует гарантированно. Если взять, например, барбитураты, то,
– Понятно. Спасибо, доктор.
Гриффит ушел, и я тоже распрощался с Нэшем и зашагал домой. Джоан дома не было – никаких ее следов, только в блокноте у телефона было нацарапано загадочное послание, адресованное то ли мне, то ли мисс Партридж:
«Больше не могу ждать. Если позвонит доктор Гриффит, скажите ему, что у меня будет время в среду или четверг».
Я удивленно поднял брови и отправился в гостиную. Выбрав самое удобное из кресел (уж очень удобным не назовешь ни одно из них: все с закругленными спинками и помнят еще времена старой миссис Бартон), я устроился поуютнее и попытался снова продумать все с самого начала.
С внезапной досадой я вспомнил, что приход Оуэна прервал мой разговор с инспектором и что Нэш упомянул как раз перед этим еще о паре людей, как о подозреваемых.
Хотел бы я знать, кого он имел в виду.
Одним из этих людей могла быть мисс Партридж. Книга с вырванными страницами была, как – никак, найдена здесь в доме. А Агнес, которой и в голову бы не пришло ее заподозрить, могла быть убита как раз своей доброй советчицей. Нет, Партридж из круга подозреваемых исключать нельзя.
Но кто второй?
Может быть, кто-то, с кем я незнаком? Миссис Клит, которую все здесь терпеть не могут и подозревают в занятиях черной магией?
Я закрыл глаза и представил в своем воображении поочередно каждого из четырех так непохожих друг на друга людей. Может быть, это застенчивая, хрупкая, крохотная Эмили Бартон? Что говорит против нее? Невеселая жизнь, проведенная с раннего детства в послушании и самоотречении? Избыток жертв, которую от нее требовали? Ее панический страх перед разговорами обо всем, что «некрасиво и неприлично»? Может, это признак того, что в душе она выбирает именно такие темы? Кажется, я становлюсь заправским фрейдистом. Я вспомнил, как один врач рассказывал мне, что можно услышать от сентиментальных старых дев, когда они начинают приходить в себя после наркоза:
– Ты бы только услышал! Никогда бы не подумал, что они вообще могут знать такие слова!
Эме Гриффит?
Она определенно не из людей с комплексами и «внутренними запретами». Веселая, бодрая, немного мужеподобная. Живет интенсивной, полной жизнью. И все-таки миссис Калтроп сказала о ней: «Бедняжка!»
Было тут еще что-то.., какое-то воспоминание. А, вот оно. Оуэн Гриффит сказал когда-то что-то вроде: там, на севере, где у меня была раньше практика, тоже ходили анонимные письма.
Может, и тогда это было делом рук Эме Гриффит? Да нет, это случайность. Случайность, что анонимки дважды появлялись там, где она жила.
Стоп – ведь автора этих писем тогда нашли. Это была какая-то школьница. Гриффит же говорил об этом.
Мне внезапно стало холодно – наверное, сквозняк из окна. Я завертелся в неудобном кресле. Почему это вдруг мне стало так не по себе?
Будем рассуждать дальше… Эме Гриффит? Что, если это была Эме, а не та школьница? Что, если Эме тогда еще начала свои штучки? И Оуэн Гриффит потому и выглядел таким несчастным и измученным. Он что-то подозревал. Да, подозревал…