Офицер особого назначения
Шрифт:
— Нас в докладе не упомянули, но тоже готовы к наступательной перестройке до Румынии и дальше, — высказал мнение генерал-майор Соколов, представлявший Южный фронт. — До сих пор стыдно вспомнить, как в прошлом году, по-заячьи петляя, перескакивая с места на место, «перестраивались» в бесконечных придонских степях, громовых от артиллерийской канонады. Избази бог от такой напасти.
В разговор вмешался заместитель наркома:
— Вижу наличие хорошего настроения! Некоторые уже мечтают о Берлине и Румынии. Как знать? Вдруг и вправду там закончим перестройки? Иначе и быть не может! А сейчас давайте приступим к нашим сегодняшним делам. Их у нас много.
В своем выступлении Аполлонов тоже вспомнил лето 1942 года, когда служба войскового заграждения
Заместитель наркома особо отметил положительную роль в решении служебно-боевых задач разведывательных отделений, созданных в 1942 году в частях и соединениях. Этим подразделениям предоставлено особое право формировать собственную агентурную сеть, причем как на своей территории, так и в ближайшем тылу войск противника. По оперативным наработкам разведывательных отделений с момента начала их формирования уже выявлено более двух тысяч лиц, причастных к враждебному и преступному элементу. В их числе: агентура противника, диверсанты, ставленники и пособники врага. Усилиями собственных агентурных сетей получена оперативная информация, используя которую удалось предотвратить ряд крупных диверсий на важных военных объектах, террористических актов против видных военачальников, партийных и государственных деятелей. Лучших результатов в этом новом для нас деле добились разведывательные подразделения Волховского и Юго-Западного фронтов.
Аполлонов говорил торопливо. Создавалось впечатление, будто времени у него слишком мало, чтобы выговориться. Располневшая грудь вздымалась и опускалась в такт произносимым предложениям, отчего окончания последних слов как бы затухали, потому аудитория вынуждена была вслушиваться в речь, в полном смысле затаив дыхание.
— Больших достижений, — продолжал генерал-полковник, — разведывательные подразделения добились в создании бригад содействия. Члены добровольных формирований направляли свою деятельность в первую очередь на оказание помощи в работе фильтрационных пунктов по разоблачению преступного элемента, пособников врага. Опыт подтвердил целесообразность создания бригад содействия. Они продолжают работу с местными органами НКВД и милицией после передислокации подразделений войск по охране тыла. Оценка их деятельности положительная. В ряде случаев члены бригад содействия имеют лучшие результаты, чем оплачиваемые агенты…
В этот момент входная дверь широко распахнулась. С прямой спиной и приподнятым подбородком, поблескивая стеклами пенсне и золотом оправы, в сопровождении группы генералов в кабинет быстрым шагом вошел нарком Берия. Присутствующие на совещании генералы разом вскочили. У кого-то на пол свалился блокнот для записей, у других опрокинулся стул. Большинство начальников войск НКВД по охране тыла впервые видели Лаврентия Павловича. Невысокий, плотный, но без признаков ожирения, он не смотрелся грозным колоссом, державшим в страхе миллионы заключенных, не арестованных еще граждан и военнослужащих. Вблизи он казался другим.
Нарком остановился посредине кабинета, внимательно осмотрел стены, потолок, мебель.
— Да-а!.. — промолвил он многозначительно.
Затем подошел к своему заместителю, поздоровался за руку и только тогда оглядел застывших по команде «смирно» присутствующих. Не сказав ни слова, почти не сгибая ног в коленях, как на строевой подготовке при движении строевым шагом, Лаврентий Павлович вышел из кабинета. Прибывшие с ним четыре генерала растерянно переступали с ноги на ногу там, где их остановил жестом нарком. Затем генерал-лейтенант, старший по званию в группе, сказал
После нескольких минут растерянности, подняв стулья и блокноты, генералы расселись по своим местам. Гости разместились на указанных заместителем наркома креслах вдоль стены. Совещание продолжилось.
— Нарком любит немые сцены, — сказал он, пытаясь разрядить обстановку, возникшую в связи с внезапным появлением Берии.
Оправив под широким генеральским ремнем складки гимнастерки, Аполлонов продолжил прерванный доклад.
Из его выступления следовало: основными задачами войск по охране тыла в современных условиях становятся борьба с агентурой противника и установление жесткого режима передвижения граждан и военнослужащих в прифронтовой полосе. Так вопрос ставился в связи с резким обострением оперативной обстановки в этих районах. Немецкая разведывательная служба в свое время прошляпила скопление советских войск для мощного контрнаступления под Сталинградом, подготовку широкомасштабных операций на других фронтах. Теперь, пытаясь установить контроль за передвижением в тылу Красной Армии войск и боевой техники, да так, чтобы не повторить промахов прошлого года, противник многократно увеличил количество агентов в прифронтовых районах.
— Отсюда следует, — сказал генерал-полковник, — в этом году переловить шпионов и диверсантов в несколько раз больше, чем в минувшем. И не просто схватить за руку, когда попадутся, а поймать каждого до того, когда он еще не успел совершить своего гнусного дела. Задача весьма сложная. Для ее решения требуется более высокая квалификация офицеров разведывательных и других подразделений оперативного назначения. Поэтому начальникам войск необходимо провести кадровые перестановки в соответствии с задачами, организовать курсы по повышению уровня подготовки разведчиков, командиров разведывательно-поисковых групп, рядовых по тактике проведения специальных операций. Особое внимание уделить офицерам-оперативникам. От них требуется проведение оперативно-розыскных мероприятий для получения, в первую очередь, упреждающей информации.
Важный вопрос, — продолжил заместитель наркома, — ужесточение режима нахождения и передвижения людей в прифронтовых районах. Задачи те же, которые решаем, но в более жесткой форме. В тех пунктах, где запрещалось передвижение граждан, необходимо предъявлять требование «пресекать попытки передвижения», вместо запрещения без ведома военных властей выезда и въезда, относящихся к отдельным деревням, хуторам, следует ставить нарядам задачи «пресекать попытки въезда и выезда»; на тех участках местности, которые запрещалось посещать местным жителям, теперь ужесточите требование: «пресекать попытки граждан проникать на запрещенные участки местности».
Все эти строгости вызваны не только борьбой со шпионами и диверсантами, но и заметным ростом преступности. В начале 1943 года по сравнению с прошлым годом она выросла значительно. В работу по вылавливанию преступников включайтесь немедленно, нацельте на это оперативный состав, бригады содействия.
— Милиция на нас не обидится, если начнем подменять и брать ее функции на себя? — задал вопрос генерал Рогатин.
— Задача вами не понята, — ответил Аполлонов. — Не подменять, а взаимодействовать с территориальными органами НКВД и милицией по уничтожению недобитых, хорошо вооруженных остаточных групп противника, занимающихся грабежами и разбоями; выявлению и задержанию дезертиров, мародеров, расхитителей личной и государственной собственности; разоблачению распространителей ложных и провокационных слухов, дезорганизаторов работы советских государственных органов власти, предприятий промышленности и сельского хозяйства. По этим и другим вопросам должны, кроме того, поддерживаться тесные контакты с особыми отделами войсковых частей и соединений, или, как их теперь называют, контрразведывательными органами СМЕРШ.