Огненные версты
Шрифт:
Впереди движется второй батальон. В головной походной заставе взвод старшего лейтенанта Дмитрия Мефодьевича Потапова с группой разведчиков. В бригаде коммунист Потапов не так давно. У нас быстро завоевал авторитет и уважение. Избрали его парторгом второго танкового батальона.
Головной походной заставе нелегко. Она первой принимает на себя удары. Прямым попаданием снаряда порвало гусеницу в танке экипажа коммуниста младшего лейтенанта Евгения Алексеева. Два других танка в это время огнем прикрыли друзей. Они расстреливали в упор
Повреждение устранено. Продолжают продвигаться вперед.
— Встретили артиллерийскую батарею, — докладывает старший лейтенант Потапов. — Виднеются и несколько танков.
— Опрокинуть заслон! — распорядился я.
Но сделать это не так-то легко. Слышу вновь взволнованный голос командира разведдозора:
— Перед нами опорный пункт. У нас создалось тяжелое положение.
Оказывается, танк лейтенанта Кулешова с ходу раздавил орудие противника, расстрелял прислугу. С закопанными танками пришлось завязать упорный бой. Тогда ему на помощь поспешили другие танки батальона.
На обочине дороги мне встретился обгоревший танк. Возле него на плащ-палатке труп механика-водителя сержанта Мурзина. Под густой кроной дерева сидит младший лейтенант Алексеев. Его уже успели перевязать, лицо полностью забинтовано. Услышав мой голос, Алексеев поднялся.
— Товарищ комбриг, не заметили «тигра», он нас с близкого расстояния…
После короткого боя бригада овладела небольшим населенным пунктом Давыдов. В бинокль уже видна окраина Львова. Еще одно усилие — и мы в городе. Тороплю второй батальон, на танках которого десант.
— Воздух! — докладывают наблюдатели.
Больше десяти «юнкерсов» на небольшой высоте шли в нашу сторону. Приказываю рассредоточиться. Почти в ту же минуту посыпались бомбы. Мы не досчитались трех танков, более десяти солдат и сержантов.
18.00 21 июля 1944 года. Мы на окраине Львова.
— «Киев», «Киев»! Я «Самара». Достиг окраины «Розы», продолжаю выполнять задачу, — доложил я комкору.
«Роза» — это Львов. Мы в старинном украинском городе. Учащенно забилось сердце. В суровый 1941 год я отходил с танковым полком по этим местам. А теперь вот возвратился.
АЛЕКСАНДР МАРЧЕНКО И ЕГО ТОВАРИЩИ
— Скорее, скорее берите «Розу», — подгонял меня по радио комкор генерал Белов.
Стих дождь. Из-за туч выглянули лучи заходящего солнца. Танки бригады рассредоточились в небольшой роще. Капитан Гаськов расстелил топографическую карту. Отчетливо видны улицы, переулки, площади.
— Иметь бы сейчас человека, кто бы хорошо знал Львов, — произнес один из офицеров штаба.
— Из местных жителей бы, — предложил подполковник Баранов.
— Смельчаков сесть на броню много найдется, — возразил подполковник Богомолов, — на такое ответственное дело нужен проверенный человек.
Смотрю на капитана Гаськова. Офицер усиленно трет рукой лоб, словно пытается что-то вспомнить.
— Если память не изменяет, у нас есть такой солдат, — неожиданно сказал он.
Капитан Гаськов быстро исчез в штабном автобусе, а спустя минуты три-четыре сияющий появился в дверях.
— Гаськов редко ошибается, товарищ комбриг, — крикнул он. — Старшина Александр Марченко, стрелок-радист.
И тут я припомнил этого невысокого, стройного с грустными глазами танкиста. С ним-то я почти с одним из первых познакомился, когда принял бригаду.
— Вызвать ко мне Марченко!
Минут через тридцать старшина доложил о своем прибытии.
— Львов хорошо знаешь? — спросили его.
— Вроде бы неплохо, — ответил гвардеец.
— А ну-ка, взгляни на карту.
Старшина неловко пожимает плечами.
— В карте не очень силен, — сконфуженно признался он. — Без нее могу обойтись.
И он рассказал, что Ходоровское шоссе, по которому мы шли к городу, упирается в улицу Зеленую. Это — рабочая окраина.
— А к центру бы мог провести головной дозор? — спросил я у Александра.
— Товарищ комбриг, даже с закрытыми глазами.
Экипаж, в котором служит Марченко, решили назначить в головной дозор. Я вызвал командира танка коммуниста лейтенанта А. Додонова. Он — в бригаде новичок. Недавно из военного училища. Сам из города Ленинграда. Родители погибли в блокаду.
Лейтенант выстроил экипаж. Механик-водитель старший сержант Федор Сурков. Стрелок-радист старшина Александр Марченко. Заряжающий рядовой Николай Мельниченко.
— На вас, товарищи, на ваш экипаж «Гвардия», — сказал я, — возлагаются трудные, но очень важные и почетные задачи: первыми пробиться к центру города и поднять над ратушей красное знамя — символ освобождения Львова. Дорогу вам будет показывать коммунист старшина Марченко.
Я крепко пожал танкистам руки и передал алое полотнище. Саша Марченко срубил молодой дубок и, гладко обстрогав его, прикрепил к нему знамя.
Уже начало темнеть, когда комбат капитан Чирков ставил конкретную задачу. Рядом оказался наш фотограф Николай Григорьевич Чиж.
— Сфотографируй товарищей, — попросил я Чижа.
Щелчок. Пять человек оказались в кадре.
Экипаж танка «Гвардия». Слева направо командир танка гвардии лейтенант А. Додонов, стрелок-радист гвардии старшина А. Марченко, заряжающий гвардии рядовой Н. Мельниченко, командир танкового батальона гвардии майор Б. Чирков, механик-водитель гвардии старший сержант Ф. Сурков.
В 12 часов ночи танк «Гвардия» первым ушел вперед. Стояла лунная ночь. Справа роща Погулянки. Танкисты движутся медленно. Связь работает безупречно.