Огненный цветок Шеим'Ор

Никитина Элиана

— Присаживайся, Элания! — с ноткой снисходительности в голосе произнёс рыжий тип, поведя рукой на стул с высокой жесткой спинкой, что стоял напротив украшенного резьбой светлого письменного стола. В то время как сам прошёл за него и царственно опустился в роскошное обитое изумрудным бархатом кресло.

Спорить с мужчиной я не стала. Села на предложенное место и устремила на собеседника взгляд, в ожидании продолжения. Которое не заставило себя ждать и вылилось в слова, в которых на сей раз прозвучало одобрение:

— Вижу, что ты готова меня слушать,

девочка! Это очень хорошо! И прежде, чем мы приступим к главному, хочу тебе представиться, дабы ты знала, с кем имеешь дело.

Рыжий умолк, видимо ожидая какой-то реакции с моей стороны на свои слова. А когда той не последовало, продолжил чуть более резким тоном:

— Я Эвальд Эли. Являюсь обладателем седьмой степени владения огнём, твоим родным дядей по материнской линии и единственным из оставшихся близких по крови родственников.

— Правда? — приподняла я брови, со скепсисом глядя на сидящего напротив павлина. — А чем вы докажите это наше родство? И ещё хотелось бы знать, с какой целью вы меня похитили?

— Во-первых, девочка, я тебя не похищал, а вернул домой, вырвав из лап коварного демона, что успел задурить голову, как некогда это сделал один человеческий маг с твоей матерью. Во-вторых, я не обязан ни отчитываться, ни что-то доказывать той, которая является младшей из рода и к тому же женщиной. А в-третьих, Элания, советую тебе сменить свой тон и быть попочтительнее с тем, от кого зависит твоя дальнейшая жизнь и судьба. Я ведь вполне могу организовать тебе такие условия существования, от которых ты очень скоро взвоешь и будешь проклинать саму себя за несдержанность.

— Зачем? — совершенно спокойно осведомилась я, откинувшись на спинку своего неудобного сидения. А затем, нисколько не заботясь мнением собеседника насчёт моих плебейских замашек, закинула ногу на ногу и скрестила на груди руки.

— Зачем что? — скривился в ответ тот, и это заставило меня мысленно удовлетворенно хмыкнуть.

— Зачем вам всё это понадобилось? Сначала тратить силы на поиски, затем на то, чтобы вытащить из другого мира… Не по доброте же душевной и из-за собственного беспокойства о судьбе родственницы, правда?

— Правда, Элания! Ты весьма сообразительна, для дикарки! А вот с манерами и послушанием предстоит немало потрудиться. Думаю, пару-тройку декад на самой грязной работе в кухне станут для тебя хорошим уроком. После чего с тобой уже можно будет полноценно работать.

Я, услышав заявление рыжеволосого "дядюшки", с трудом удержалась от того, чтобы не расхохотаться. Он что, всерьёз решил, что может напугать меня подобной трудотерапией? Или для местных девушек из аристократических семей нет ничего страшнее, чем сделать что-то своими руками? Они настолько изнежены и не приспособлены к самостоятельной жизни? Если так, то им можно только посочувствовать.

Пока я думала обо всём этом, в кабинете появилось новое действующее лицо, которым оказалась женщина лет сорока в строгом платье и чепце, что полностью скрывал её волосы.

— Господин Эли! — склонилась та в почтительном поклоне, не смея при этом поднять глаз на сидящего за столом мужчину. — Вы звали меня?

— Да,

Сина, — коротко кивнул тот, едва удостоив явившуюся особу взглядом. — Присутствующая здесь девушка — моя племянница, которой я назначил наказание сроком на три декады. Она поступает в твоё полное распоряжение и должна будет выполнять самую грязную работу на кухне. Определи её в комнату, навроде тех, что занимают прочие служанки и смотри, чтобы девочка как следует выполняла все задания. А будет отказываться трудиться, или станет делать все абы как — наказывай также, как и остальных. Всё понятно?

— Да, господин Эли! — негромко пробормотала женщина, а затем повернула голову и обратилась уже ко мне:

— Идёмте, госпожа!

— Не госпожа, Сина — Элания. А ещё лучше — Эла, и на ты. Негоже служанке иметь имя благородной госпожи, да и обращение должно быть соответствующим новому статусу.

— Я всё поняла, господин… Идем со мной, Эла

— Как не надлежит прислуге иметь и драгоценностей! — продолжил издеваться рыжий гад, не отводя глаз от меня и по всей видимости ожидая, когда же я не выдержу и сорвусь.

Вот только у меня в планах подобного не было. Я не собиралась радовать сидящего за столом саламандра своими слезами и мольбами. А когда тот красноречиво так посмотрел по очереди на каждый из надетых на мне артефактов, по-прежнему спокойно, но очень твёрдо произнесла:

— Эти драгоценности мои, дядя! Они куплены не вами и не вам принадлежат. А если кто-то попытается снять их с меня силой — очень пожалеет.

Кажется, огненноволосый родственник прежней хозяйки моего тела не слишком поверил адресованным ему словам. Однако продолжать настаивать, чтобы я отдала ему камни, не стал. Вместо этого небрежно махнул рукой, давая понять, чтобы его оставили одного.

И вот теперь я находилась в фактически каморке, куда меня сопроводила из кабинета Эвальда некая Сина, что являлась не то экономкой, не то просто старшей среди служанок, и ждала её возвращения. Мне должны были принести форменную одежду, после чего озвученное хозяином дома наказание должно будет вступить в силу.

Пугало ли меня предстоящее? Да нет, конечно. Тяжёлая работа — это ещё не конец света. А если учитывать то, где она будет проходить, это даст мне возможность разжиться столь необходимой информацией, которую в той же библиотеке, скажем, пришлось бы собирать по крупицам и из книг. А тут у меня будут живые носители сведений первостепенной важности. И вообще: где наша не пропадала? Я уже во стольких передрягах успела побывать, с тех пор, как покинула родной мир, что и с этой просто обязана справится!

Глава 26

В просторной полукруглой формы комнате с панорамными окнами, из которых открывался вид на простирающиеся до самого горизонта золотые барханы пустыни Сахраш, за большим круглым столом сидели пятеро измученных мужчин. Все высшие демоны и Князья своих доменов.

— Диэлы, — обратился к присутствующим в помещении «темным» смуглый и беловолосый мужчина. — Предлагаю по-быстрому разобраться с насущными вопросами и разойтись. Сегодня всем пришлось основательно выложиться, а кому-то и вовсе — досуха!