Огненный шторм

Класс Дэвид

Ага, вот как делается этот прием! Сначала надо поднять колено, а потом резко выбросить ногу.

О, вижу, при ударе сила концентрируется в бедре и голени.

Вот она, та болевая точка, на которую ты давишь, чтобы меня обездвижить. Могу дотянуться и найти ее у себя на загривке. Черт, больно. А если мне больно, тебе тоже будет, дружок.

Делаю успехи. Меня по-прежнему бьют, но и мне удается то пнуть, то ударить. Побои постепенно превращаются в поединки. Они стали дольше. Более продуманными. Более соревновательными.

Я

заметил одну странную штуку. Этот садист, который приходит меня избивать, не причиняет мне никаких увечий. Он, не задумываясь, душит меня или отправляет в нокаут, но ни разу ничего мне не сломал и даже ни одного зуба не выбил.

Наверное, это он специально.

Наверное, этим можно воспользоваться.

Я получаю мои синяки и шишки, съедаю и выпиваю те крохи и капли, которые появляются в сарае, пока я валяюсь без сознания, и изучаю противника. Тяжело в учении. Но я делаю успехи. Скоро настанет день, когда ученик убьет своего учителя. Я его ненавижу. Я задолжал ему целый океан боли.

Теперь я могу отгораживаться от ужаса, который этот гад телепатически на меня насылает. Я придумал специальный барьер.

Последние страшные побои. Мне удается дать ему несколько хороших тумаков, и ему это не нравится. Когда ему удается меня повалить, он избивает меня ногами. Потом начинает душить. Прежде чем отключиться, я крепко заезжаю локтем прямо в маску. Готов поклясться, что он вскрикнул от боли. Получи, ублюдок.

Открываю глаза и вижу утренний свет. Некоторое время пролежал в обмороке. Теперь я умею предсказывать действия противника. Он будет ждать, когда я очнусь. Вернется, как только я начну приходить в себя.

Поэтому я не шевелюсь. Лежу тихо, не двигаюсь и строю планы.

Ведь я уже готов. Сегодня судьбоносный день.

Есть в его действиях один повторяющийся момент. Первый прыжок. Он может сколько угодно переодеваться птицей, но летать он не умеет. Так что между его появлением в окне и приземлением я могу успеть что-то предпринять.

Лежу, пока не чувствую, что готов и полон сил, потом поднимаюсь. Делаю вид, что меня шатает, как пьяного, хотя на самом деле голова у меня холодная и ясная, словно утро в горах. Раскачиваюсь туда-сюда. Расставляю силки. Телепатически излучаю чистую ярость — как будто у меня в голове помутилось. Приходи, ублюдок. Я тебя в клочки порву.

Но внутри я спокоен. И все рассчитываю.

Окно открывается. Ниндзя серо-бурым стервятником планирует на пол.

Я подбегаю прямо под него.

Ударить меня ногами он не может. Потому что тогда это будет прямой удар в лицо, причем всем весом и еще в прыжке с высоты, а значит, смертельный.

А убивать меня противник не собирается.

Так что он валится прямо на меня и пытается вывернуться и отпрыгнуть в сторону.

Хватаю его. Узнаешь захват? Ты сам научил меня ему, ублюдок.

Все равно что держать в охапке электрического

угря. Тянется к болевым точкам, дергается, крутится, но я его не выпускаю. Долго мне его не удержать. Но и не надо.

Два шага к стене. Этому я тоже научился у него. Стена — полезная штука. Тверже любого кулака.

Резко опускаю центр тяжести. Этого ниндзя не ожидал. Опрокидываюсь ничком и тащу его за собой. Потом подбрасываю его обеими ногами и швыряю прямо в стену.

Хочешь научиться летать, ниндзя? Я к твоим услугам.

БАМ! Ниндзя таранит головой стену, словно орел — небоскреб. Оглушенный, сползает на пол. Тут же пытается подняться. Поразительно быстро приходит в себя.

Поразительно, но не слишком. Вскакиваю на ноги и взмываю в воздух. Удар правой ногой приходится ниндзя точно в подбородок маски. ХРЯСЬ!

Шлепается навзничь. Шевелится, но не успевает собраться с мыслями и даже не пытается подняться, а я уже…

… прыгаю на него. Обоими коленями приземляюсь ему на грудь. Этому он тоже меня научил. Пользуйся силой тяжести. ОООШШШШШ. Из легких у него выходит весь воздух.

Ну вот, теперь можно его прикончить. До сих пор я не выходил из себя настолько, чтобы убить кого-нибудь. А теперь — вышел. Любишь боль? Я тебе обеспечу. Джек — добрый малый, но ты сам напросился.

Ярость гудит у меня в ушах. Он пытается меня сбросить. Я ударяю его головой об пол. Сколько раз он отправлял меня в нокаут? Теперь пусть у него искры из глаз сыплются.

Решаю сорвать с него маску. Прежде чем добить его, хочу увидеть, как у него лицо от ужаса перекосится.

Правый кулак сжимается, чтобы нанести смертельный удар. Левой рукой я сдираю маску. Она не поддается, но я ее дергаю туда-сюда, и наконец кожаные ремни съезжают. Я отбрасываю маску в сторону и замахиваюсь правой.

И замираю.

Потому что у него открыты глаза. Смотрят на меня. Серые. Осмысленные. Человеческие. Он знает, что сейчас будет. И припас последний трюк.

Он — это она!

Женское лицо. Даже в какой-то степени привлекательное. Если кому нравятся садистки с фигурами тумбочкой.

Я в такой ярости, что едва не бью в это лицо кулаком — изо всей силы. Но — лишь едва. Кулак сам собой разжимается. Не могу.

Пальцы сжимаются у нее на горле. Так можно убить человека в полсекунды. Вырвать ему трахею.

— Ты кто? — спрашиваю. — Говори, а то убью.

Губы разжимаются. Тихий голос.

— Меня зовут Эко.

— Зачем ты меня мучила? — свирепо продолжаю я.

— Меня для этого прислали, — задыхаясь, отвечает она. — У нас мало времени. Другого способа нет.

— «Другого способа» чего? — Я ослабляю хватку. Пусть немного подышит.

— Сделать так, чтобы ты мог постоять за себя, — шепотом отвечает она. — Прежде чем научить тебя другим полезным вещам. Теперь ты готов.