Огненный скит.Том 1
Шрифт:
Маркел вскользь бросил взгляд на нищего, замедлил шаги, полез в карман.
Изота поразил не столько сам старик, сколько его протянутая скрюченная рука — жёсткие лилово-красные рубцы, перевив пальцы, согнули их в птичью лапу.
— Подайте погорельцу, — прогнусавил нищий и его рука задрожала вместе с телом.
Изот было тоже опустил руку в карман, где у него лежало несколько медяков, но Маркел потянул его за рукав.
— Пойдём. Будет с него. Я ему подал.
Изот машинально шагнул за ним к порогу и взглянул на лицо нищего — на
Забытое воспоминание коснулось сердца Изота, но Маркел втащил спутника в трактир, не дав ему сосредоточиться на возникшем образе.
Их встретил хозяин. Маркела он знал. После взаимных приветствий, хозяин провёл их на второй этаж в залу. Зала была натоплена — две изразцовые печи так и пышели жаром. Было несколько посетителей, сидевших за чисто высобленными столами. Облюбовав место, Изот с Маркелом тоже сели. Тотчас же рядом возникла полусогнутая фигура полового с перекинутым через согнутую руку полотенцем.
— Чего-с, господа, изволят-с?
Он согнулся ещё ниже, показывая высшую степень подобострастности и внимания, пожирая глазами посетителей и ожидая их ответных слов. Изот увидел прямой пробор прилизанных и намасляных волос.
— Вот что, малый! — внушительно проговорил Маркел, откидываясь на высокую спинку стула. — Принеси-ка нам щей с мясом, побеспокойся об яишнице и графине водки анисовой и чае с баранками. Это пока, а там видно будет.
— Как угодно-с, — поклонился половой и мелкими шагами удалился на кухню.
Маркел провел рукой по столу, проверяя, не липкий ли, и положил локоть на столешницу.
Половой принёс ложки, вилки, рюмки и графин с водкой.
— Не много ли будет на одного, Маркел Никонорыч? — осведомился Изот, взглянув на запотевшее стекло графина.
— А ты не составишь мне кумпанию? Да что я тебя спрашиваю… С устатка да при хорошей еде — ништо, — ответил Маркел, наливая водку в рюмку.
Он знал, что Изот не пьёт спиртного, знал и никогда не приневоливал работника в случаях, когда выпивал сам. Выпивал он, правда, не часто, только по праздникам да после удачной продажи или тяжелой работы, но всегда изрядно.
Половой принёс хлеб, дымящиеся щи.
— За удачу, — проговорил Маркел, приподнимая рюмку.
Он выпил, крякнул, поднёс к носу кусочек свежеиспечённого хлеба, понюхал и взял ложку.
Изот хлебал щи и думал о нищем. Он не выходил у него из головы: что-то в его облике было знакомо ему. Бельмо на глазу! Да мало ли он встречал в своей жизни таких убогих. Рука! Скрюченная кисть, словно побывавшая в огне. На что же обратил внимание Изот, а сейчас старательно вспоминал — не только скрюченные в щепоть пальцы… На правой руке не было мизинца. Одноглазый! — мелькнуло в голове. Бельмо и искалеченная рука. Но он тут же отогнал эту нелепую мысль. Одноглазый сгорел с подельниками в сторожке… А может, они и не сгорели? Может, выбрались? Почему этого не могло произойти? Он же спасся. И этих Бог помиловал.
От этого открытия Изот чуть не поперхнулся. Сердце гулко застучало в груди.
— Я сию минуту, — сказал он Маркелу и опрометью бросился по лестнице вниз, не обращая внимания на остолбеневшего полового, уступившему ему дорогу в дверях.
Когда он выбежал наружу, на крыльце старика не было. Изот обежал двор, выглянул на улицу, но нищего нигде не увидел.
«Ушёл, — подумал он. — Вспомнил меня и ушёл».
Раздосадованный, что нищий исчез и он теперь не узнает, ошибался ли, подозревая в нём Одноглазого, Изот вернулся в трактир.
— Куда это ты умчался? — спросил его Маркел, когда Изот сел за стол. Мельник выпил очередную рюмку, щёки его порозовели, а глаза маслянисто поблёскивали. — Щи простыли.
— Да тут… показалось, — не нашёлся, что ответить Изот.
Маркел взглянул на него и не стал расспрашивать. Какое ему дело до Изотовых забот! С работой справляется — не нахвалишься, а что у него на душе? Чужая душа — потёмки!
Глава восьмая
Встреча с Одноглазым
Переночевали они у Маркелова свояка Герасима, жившего на окраине города и содержавшего небольшую сапожную мастерскую, а утром чуть свет опять приехали на базар.
Торговля в этот день шла бойчее — до масленицы оставалось три дня и горожане спешили обзавестись всем необходимым для праздника. Солнце ещё не успело высоко подняться над горизонтом, а они продали почти всю муку. Маркел довольно потирал руки и подмигивал от радости Изоту. День разгулялся, светило солнце, было тепло и почти весь город высыпал на рынок.
Изот, взвесив очередной покупательнице кулёк муки, спросил Маркела:
— Не изволишь ли мне отлучиться, Маркел Никонорыч? Торговля идёт ходко, продать осталось с пуд, за час справишься один, а мне бы приятеля проведать старого… В кои-то веки опять в город попадёшь…
— Это того, кого вчера искал?
— Его самого.
Маркелу неохота было отпускать работника — хотелось побыстрее справиться с продажей, а вдвоём сподручнее да и веселее торчать на площади. Маркел был мужик не разбитной и тушевался при большом стечении народа, а рядом с Изотом чувствовал себя вольготно, расправлял плечи, давая всем понять, что человек он независимый и тароватый, которому сам чёрт не брат. Он посмотрел на остатки муки в мешке, почесал затылок. Плутоватые глаза уставились на Изота:
— А тебя так уж припёрло, стало быть? — спросил он. — Может, повременишь?
— Повременил бы, да нельзя. Я говорю — когда ещё выберешься в город.
— А ты мне не говорил про приятеля.
Изот засмущался. Маркелу показалось, что румянец проступил на лице.
— Да я не думал встретить его здесь…
— Это когда ж ты его встретил? — пробормотал Маркел и махнул рукой: — Иди. Но не задерживайся. Я буду в трактире. Переночуем, а завтра поутру домой…