Огненный след
Шрифт:
Теперь, как командир такшипа, он получил доступ к информации. И увиденное ему не понравилось. После последнего залпа уцелело всего четырнадцать тактических кораблей — менее половины ударной группы. И если бы не торпедный рой, их бы уже перестреляли.
— «Один четыре», это «два первый». Группируем огонь на крупном корабле в середине строя.
— Принял.
В центре ордера обычно держат самые ценные и мощные суда. Этот был вторым по величине в ордере. Окруженный тяжелыми кораблями гигант в большинстве случаев был практически неуязвим. Но сейчас, пока сенсоры врага еще ослеплены буйством термоядерного огня, у них появлялся шанс больно куснуть гиганта.
С тысячи километров кораблей еще не видно. Двух- и даже пятикилометровые
— Есть наведение! Пуск!
Три ярких росчерка рванулись прочь — ракеты пошли. По кратчайшей, наискось, прибавляя к скорости сближения свои пятьдесят гравов в течение одной минуты.
Один из секторов экрана послушно приблизился, отобразив чудовищно раздутый корпус непривычных очертаний. Телескоп, по счастью, еще функционировал.
— Всем! Огонь лазерами по готовности!
Лазерами традиционно управляли пилоты. Когда орудие неподвижно и управляется поворотом всего корабля, то удобнее всего стрелять тому, кто этот корабль поворачивает.
Денис микронными толчками рукояти управления вогнал корпус чужого корабля в маркер прицела и с силой вжал большой палец. Свет в рубке померк. Сейчас вся мощность обоих реакторов шла на накопители большого лазера. Пять секунд на перезарядку. Пять секунд, за которые они разойдутся на шестьсот с лишним километров. Два, максимум три залпа, прежде чем они выйдут за пределы эффективной работы лазеров. Им бы подойти ближе, но тогда шансов выбраться живыми не останется ни у кого.
Короткий зуммер, мигнувший алым прицельный маркер, перезарядка завершена.
Залп!
Рука дрогнула, и корпус гиганта мгновенно сместился. Если бы в режиме наведения не сглаживались движения руки, прицелиться было бы попросту невозможно. Он уже почти подвел маркер к утолщению на корме, стараясь поразить двигатели, когда сработали подлетающие ракеты такшипов.
Тысячу четыреста километров идущие на полусотне гравов ракеты преодолели менее чем за десять секунд. Четырнадцать такшипов, с каждого по шесть ракет минус три с их корабля. Семьдесят девять «Москитов» с экспериментальной полумегатонной боеголовкой. Раньше противокорабельным оружием считались только торпеды. Ракетные подвесы вообще предназначались для высокоточного планетарного оружия. Для того чтобы отбомбиться по позициям сепаратистов или сбить атакующие атмосферные истребители. С началом войны, когда потребовалось максимально вооружить имеющиеся корабли, за полтора года была разработана и опробована новая ракета — «Москит» с ядерно-прямоточным двигателем короткого действия. Ракета предельно близкого по космическим меркам боя.
И эти семьдесят девять новых, еще не опробованных в бою ракет, оправдали свое создание. Целых восемь из них преодолели спешно выставленные помехи и заградительный огонь и таки дотянулись до гиганта!
Пятьсот килотонн дает вспышку чуть более ста метров в диаметре. Две первых сдетонировали почти одновременно у кормы, совсем близко друг от друга. В ядерном пламени моментально испарился метровый слой внешней брони, и потом почти не потерявший силу взрыв рванулся во внутренние помещения. Несколько близлежащих отсеков попросту испарились, но гораздо хуже оказался титанический динамический удар, убивший всех в радиусе пятисот метров. Трем их товаркам не повезло, они сгорели во взрыве первых везунчиков. Следующая почти промахнулась и сдетонировала в ста с небольшим метрах. Этой удалось лишь испарить броню и покорежить прилегающий к ней отсек. Ну а еще две сработали в двухстах и трехстах метрах соответственно. Вреда от них получилось немного, но хватило и предыдущих. Корабль с развороченной кормой, с оплавленным с одной стороны корпусом и полумертвым
Дернув рукой от вспышки, Денис потратил драгоценные секунды на то, чтобы отыскать и снова поместить в прицельный маркер гиганта. Почти бесполезно, дальномер выдавал три с половиной тысячи километров. Лазер такшипа на такой дистанции становился фактически бесполезным. Но Денис все равно вжал гашетку, посылая пучок когерентного излучения в сторону врага. Может быть, повезет, и он угодит в решетку радара или сожжет оптический сенсор?
Собственно, бой уже закончился. Теперь они удалялись друг от друга на сто двадцать два километра каждую секунду. Бешеное напряжение постепенно сменялось усталостью и опустошением. Больше от них ничего не зависело.
— Денис, что за черт? Почему сработал только правый подвес?
— Ты не обратил внимания, что левый поврежден?
Стюарт стушевался:
— Я навигатор, а не оружейник, да и консоль у меня не очень-то приспособлена. Скажи спасибо, что вообще сумел выстрелить!
— Хватит оправдываться, я не военный трибунал!
— На трибунал ты не тя… О черт!
Денис развернулся к радару и тоже не сдержал рванувшегося проклятия. Пока они занимались выяснением отношений, аспайры не сидели без дела. Два крупных корабля, поначалу отнесенных к классу тяжелых крейсеров, дали боковое ускорение, выходя из-под сомнительного прикрытия разбитых щитов. И в настоящий момент «крейсера» выпускали торпеды. Если верить радару, по триста восемьдесят четыре каждый. Единым залпом. Остальной флот аспайров начал торможение, все больше и больше отставая от рассеивающихся щитов.
По «крейсерам» тут же полоснули главным калибром с линкоров Первого ударного, но, получив каждый по паре лазерных лучей, они уже ныряли обратно под прикрытие и разворачивались, чтобы начать торможение.
Первый ударный засек пуски почти сразу, расстояние было невелико, а массированная торпедная атака множество раз отрабатывалась на тренировках. Но никогда еще атака не была настолько массированной! Торпеды аспайров ускорялись на тридцати семи гравах, и подлетное время с учетом встречной скорости земных кораблей составляла смехотворные сто двенадцать секунд. Флот постарался выжить.
Первыми на перехват подлетающих торпед рванули истребители с «Рузвельта». Вооруженные одним маломощным лазером на подвижной турели и четырьмя легкими ракетами, они специально конструировались для перехвата торпед. Вся масса вражеских торпед шла довольно плотным строем, поэтому, когда среди них стали рваться термоядерные десятикилотонные «Первоцветы», около пятидесяти было выведено из строя специально усиленным электромагнитным воздействием взрывов. Потом пришла пора лазеров, эффективные в космосе до пятисот километров, с радарным наведением, они сбили еще семнадцать торпед. А потом вступили в дело такшипы и непосредственно корабли эскорта.
Путь подлетающим сотням торпед, преградили десятки черных подрывов противоракет и настоящая паутина, сотканная из скорострельных импульсных лазеров. Стреляли даже орудия главного калибра. И торпеды сгорали десятками в лазерном излучении, у десятков, не выдержав электромагнитного удара, выходили из строя системы наведения. Но расстояние было слишком мало, и слишком много отметок усеивали экраны радаров. На всех просто не хватило стволов и пусковых установок. Чуть меньше четверти прорвалось сквозь заградительный огонь. И этой четверти хватило, чтобы Первый ударный флот Лиги прекратил свое существование. От тотального уничтожения землян спасла странная, почти недостижимая в человеческом понимании особенность боеголовок. Они были кумулятивные, образуя при взрыве километровое копье раскаленных до звездных температур газов. Попадание под нужным углом протыкало любой корабль насквозь, образуя стометрового диаметра тоннель через весь корпус. Но если вектор шел вскользь, то были шансы отделаться распоротой броней и лучевой болезнью у выжившего экипажа.