Огненный Зверь

Солодкова Татьяна

– Я не в курсе, - я решила немедленно подать голос, пока мы не проехали эту тему, неприятно было осознавать, что мы со Зверем единственные, кто ничего не знает.

Я внимательнее посмотрела на Кирилла и обнаружила то, что под приливом чувств с утра совершенно не заметила: он выглядел уставшим. Неужели опять беда?

– Видишь ли, - обратился Золотаревский уже непосредственно ко мне, - в последние дни ты мало проявляла интерес к нашим собраниям, видимо, поэтому никто и не стал тебя дергать в выходные. И я в том числе.

Я сжала

губы. Что ж, я это заслужила.

"А я говорил, что твоя апатия непозволительная роскошь в нашем положении", - высказался Зверь.

– Кир, может быть, ты расскажешь лучше меня?
– попросил Владимир Петрович.

Я тут же повернулась к Кириллу всем корпусом. Мне все больше не нравилось происходящее.

– В субботу утром все были разбужены лаем, - сказал Кирилл.
– По всему периметру забора собрались собаки. Откуда они взялись, неизвестно. Возможно, из окрестных деревень. Но, судя по количеству, из города тоже. Было даже несколько волков. Хотя, как известно, в лесу неподалеку от Яслей их никто никогда не встречал.

– Дар Илоны, - в ужасе прошептала я.

Кирилл кивнул моей догадке.

– Их было очень много, сотни бродячих собак. Я с трудом смог проехать к воротам, они не хотели пропускать машину.

Не хотели пропускать? Звучало так, будто они просто стояли и смотрели.

– То есть, не нападали?
– уточнила я.

– В том-то и дело. Просто стояли, устрашающе скаля зубы. Простояли часа два и ушли.

– Мы полагаем, это было предупреждение, - Золотаревский снова забрал себе инициативу.
– Черные Капюшоны явно дали нам понять, что им известно о Яслях и их местонахождении.

– Но ведь вы не можете контролировать Ясли целыми сутками?
– ужаснулась я.

– Это так, - согласился Владимир Петрович, - но все же мы с Киром и Антоном приняли кое-какие меры, усилили заклинания защиты. Во всяком случае, если они снова попробуют повторить трюк с животными, ни одно из них не пройдет через ограду.

"Да, что, они идиоты, что ли, повторяться?" - пробурчал Зверь, тоже ни на шутку встревоженный.

– Надо было сразу показать, что мы не лыком шиты, - вставил Андрей.
– Я предлагал испепелить их "войско" к чертям их собачьим!

– А еще мы можем перебить всех людей в окрестности, - саркастически ответил Золотаревский, - зато так мы будем уверены, что тот, кто появится на горизонте - враг. Ты это предлагаешь?

– Но это же собаки, - пробурчал Князев.

– Дело не в собаках, - покачал головой старик, - дело в тех людях, кто их направил и главный вопрос: зачем? Это было явное предупреждение. Но вот только что они хотят им сказать? Что намериваются сделать? И чего ждут в ответ от нас. Они ведь так и не приказали животным напасть, только показали свою мощь и все.

– Может быть, они чего-то от нас хотят?
– высказался Ковров.

– Что, например?

– Огненного Зверя, - предположил Петя.

Я вздрогнула и посмотрела

на мальчишку совсем другими глазами.

"А ведь дело говорит", - был солидарен со мной Зверь.

– А что, - кивнул Ковров, - они же не могут просто прийти и попросить.

– Тогда каких действий они ждут в ответ?
– не выдержала я.
– Выйти на дорогу, раскинуть руки и крикнуть, мол, вот она я, забирайте Зверя.

Коршун прищурился:

– И ты бы на это пошла?

– Только через мой труп, - процедила я.

– Спокойнее, - попросил Золотаревский, - это всего лишь предположение. Но в любом случае, нам нужно быть готовым к следующему их шагу. Они от нас чего-то хотят и подобрались очень близко. Я прошу всех быть предельно осторожными, перестать ходить поодиночке в темное время суток, смотреть вокруг себя во все глаза. Под ударом каждый из нас.

Военное время какое-то, комендантский час... Я не чувствовала страха, я ощущала настоящий ужас. Нам объявили войну невидимые враги.

– Петя, - продолжал Владимир Петрович, мальчик вскинул голову, - на полигон только с Андреем, никаких прогулок одному.

– Да, понял уже, - вздохнул тот.

– Андрей, забудь о ночных клубах хотя бы на время. Любая из твоих ночных красоток может оказаться одной из них.

Князев надул губы, но кивнул.

– Понял.

– Я думаю, все меня поняли, - подытожил Золотаревский.
– Дела очень серьезные. Укрепите защитные заклинания у себя дома, будьте трижды внимательнее, - присутствующие кивали.
– Полагаю, сегодня уже нет смысла обсуждать проблемы менее значительные. Все в курсе своих текущих обязанностей, поэтому не смею вас больше задерживать, - потом помолчал и добавил: - Я всех вас очень люблю и дорожу каждым из вас, как собственными детьми.

Мне не понравился и удивил оттенок грусти в его голосе. Он говорил так, будто мы все обречены. Старик словно прощался.

Что это значило? То, что ему, как всегда известно больше, чем он на говорит? Но какой смысл сейчас молчать? Ведь его знания могут спасти чью-то жизнь.

– Изольда, - обратился ко мне Золотаревский, вставая - зайдешь ко мне чуть позже, - я кивнула.
– Кир, пойдем, хочу с тобой перекинуться парой слов наедине.

"О! Кажется, кому-то все же попадет за Андрюшкин разбитый нос", - заметил Зверь.

Кирилл встал, подарил мне ободряющую улыбку и вышел вслед за стариком.

Что это значило? Я прощена? Со мной снова общаются? Что это было. Я так растерялась, что ответом на его улыбку были лишь мои округлившиеся глаза.

Когда Кирилл вышел, снова стало пусто и одиноко. Краем сознания я отметила, что все остальные не спешили покидать свои места, продолжая обсуждать тему Черных Капюшонов. Я не хотела ни слушать их предположения, ни вступать в длительные дискуссии.

Я встала и подошла к окну, за которым кружился белый снег, оперлась плечом о раму и скрестила руки на груди.