Огненный Зверь

Солодкова Татьяна

Я тайком набрала полную ладошку снега и запустила ему прямо в лицо. Получилось очень смешно, он не ожидал, как раз раскрыл рот, чтобы озвучить следующий комплимент, и естественно, тут же наглотался снега.

– Ах ты!

Как и ожидалось, Мартынов не обиделся, а тоже схватил охапку снега и запустил ею в меня.

Я завизжала и вскочила с лавки.

Несколько минут мы кружили вокруг нее, пригибаясь и отстреливаясь. Мне давно не было так весело, я чувствовала себя маленькой девочкой, вышедшей во

двор. Игра в снежки оказалась очень увлекательной, особенно, когда Зверь предохранял от холода.

Один из снежков Мартынова угодил точно в цель, мне залепило все лицо, на ходу пытаясь открыть засыпанные снегом глаза, я бросилась наутек.

Дима догнал, повалил на снег.

Я, смеясь, отбрыкивалась от него, пока не оказалась на спине, наконец, смогла разлепить глаза и замерла. Мартынов был прямо надо мной, лицо очень близко. Его веснушки были отчетливо видны на раскрасневшейся коже и под ярким солнцем.

Совсем как в видении Золотаревского...

Только не это!

Но догадалась я слишком поздно:

– Дима, не...
– только и успела вымолвить я, как он попытался меня поцеловать.

Почему попытался? Да потому что, едва его губы коснулись моих, я оттолкнула его со всей силой, данной мне Зверем. Потом вскочила.

"Так его!
– угугукал мой друг.
– Еще пни его, пни!"

Но, в отличие от Зверя, мне больше не было весело.

Я стояла по колено в снегу, сжав ладони в кулаки, моя грудь бешено вздымалась.

Дима поднимался из сугроба с виноватым выражением лица.

– Прости, - он даже поднял руки в знак того, что сдается.
– Изольда, я не хотел тебя обидеть.

– Не хотел он!
– мой голос походил на рычание, я была в настоящем бешенстве.
– Мне казалось, мы все обсудили! Мы друзья, не больше! Мы общаемся только на таких условиях.

– Но я с ума по тебе схожу, - в этот момент он выглядел жалко. Это было неправильно, я не должна была так думать, он не сделал мне ничего плохого, не заслуживал к себе такого отношения, но я не могла ничего поделать со своими чувствами.

– А я схожу с ума по другому человеку!
– выкрикнула я. Себе. Ему. Небесам.

В глазах Димы мелькнуло что-то нехорошее, всего на мгновение, но и этого мига хватило, чтобы у меня по спине пробежали мурашки.

– Это он? Этот богатенький сынок Золотаревский?
– в его голосе была нескрываемая ненависть.
– Такой правильный, такой красавчик! Конечно, девушки всегда сохнут по таким, как он.

– Перестань!
– прошипела я.

– Да чего уж там!
– я никогда его таким не видела, все лицо Мартынова перекосило от злости.
– Хватит притворяться. Ты всегда смотрела на меня свысока! Еще в школе!

– Да я тебя вообще в школе не замечала, - ляпнула я, прежде чем успела подумать.

Теперь его лицо стало

цвета спелой свеклы.

– Куда уж тебе до меня! Третий сорт не твой выбор, не так ли?

Моя злость прошла. Я не хотела его ранить, я не думала, что его детские комплексы вросли настолько глубоко. Но оказалось, что я задела его куда больше, чем могла даже предположить.

– Я ничего такого не имела в виду, - сдала я назад, но было поздно.

– О! Ты как раз имела в виду!
– кричал он.
– Такие, как ты, никогда не посмотрят на такого, как я!

Я смотрела на него, не веря своим глазам и ушам. И это тот Дима Мартынов, которого, как мне казалось, я довольно-таки хорошо знала? Этот, полный ненависти и злобы человек, Дима Мартынов, мой друг?

"Сматываемся отсюда, - предложил Зверь, - пока он не бросился на тебя с кулаками".

Но я стояла, как вкопанная.

Дима первый не выдержал моего взгляда.

– Чего ты смотришь?! Поражена, что не все такие добренькие, как твой Кирилл? Да меня тошнит от таких, как он!

Я только вскинула брови, все еще не в силах пошевелиться. Откуда столько ненависти в человеке?

"Ну же!" - Зверь толкнул меня изнутри, заставляя сделать шаг, на этот раз я послушалась.

– Куда ты?
– дернулся Мартынов, увидев, что я отступаю назад, в его глазах все еще горела ненависть.

– Я пойду, - как можно спокойнее сказала я.

– Стой!
– его тон походил на приказ.
– Я тебя отвезу.

Я замотала головой.

– Не стоит. Я доберусь.

– Изольда!
– ненависть и отчаяние вплелись воедино в его голосе.

– Я пойду, - сказала я тверже, развернулась и быстро пошла прочь.

Несколько секунд за моей спиной скрипел снег, он шел следом, потом остановился, я слышала ругательства.

"Зверь, что это было?" - в ужасе спросила я.

"В яблоке оказалась гнилая сердцевина", - ответил он.

Я поежилась, мне стало жутко. Я совсем этого не хотела.

Я была поражена, даже нет, я была в полнейшем шоке. Мне хотелось плакать. Я только что потеряла друга.

"Ты не можешь себя винить в том, что он не пришелся тебе по душе", - сказал Зверь.

"Кажется, я несу с собой разрушение".

"Сильный человек умеет принимать поражение, - не согласился Зверь.
– И, слава богу, ты не послушала моих опрометчивых советов и не присмотрелась к Мартынову, как к мужчине".

"Если бы присмотрелась, ничего этого бы не было".

"Просто ты бы вспорола гнойник позже. Ты же видела, сколько в нем ненависти и комплексов. Тут дело не только в тебе. Этот парень обижен на весь мир. От таких стоит держаться подальше".

Я шмыгнула носом и решительно зашагала прочь из парка, теперь мне предстояло добираться домой пешком по сугробам.