Огненный Зверь
Шрифт:
Я заметалась по кровати, не в силах сообразить, за что хвататься, чтобы встать и одеться как можно скорее.
– Я никуда не уйду, - его голос звучал спокойно и уверенно.
Кровь снова прилила к лицу.
– Правда?
– наверное, в этот момент у меня были глаза брошенного щенка.
– Правда, - он поцеловал меня в макушку.
– Я обещаю.
Я немного успокоилась. Кирилл бы не стал мне врать, ведь правда?
Я завернулась в одеяло, и, словно гусеница, подползла к нему, обвила руками шею и прижалась так крепко, как только
Я вела себя, как ребенок, и мне было ни капельки не стыдно. Вот он рядом, живой, настоящий, тот, кого я так долго ждала.
– Мы должны поехать в офис, - очень серьезно сказал Кирилл.
– Встретиться со всеми, обсудить дальнейшие действия.
– Угу, - промычала я, не в силах от него оторваться.
– Изольда, будь серьезнее, - попросил Кирилл.
Я вздохнула. И как ему удавалось думать о стольких вещах одновременно?
Я расцепила руки и встала. Конечно же, он был прав, тысячу раз прав.
– Я быстро, - пообещала я, набрала из шкафа вещей и отправилась в ванную приводить себя в порядок.
"Ведешь себя как избалованный ребенок", - принялся ругать меня Зверь, когда мы оказались с ним вдвоем.
"Знаю", - протянула я, умывая лицо холодной водой.
"Вообще не знаю, что он в тебе нашел", - продолжал Зверь.
"Я тоже", - с этим я не согласиться не могла. Кирилл казался мне таким совершенным, а я на его фоне глупой серой мышкой.
"Стоять!
– Зверь сказал это так резко, что я и вправду замерла.
– И не надо тут разводить очередной приступ самобичевания. Просто возьми себя в руки и будь серьезнее".
Я вздохнула. Было такое чувство, что я одна тут маленькая девочка, которую всем нужно учить правилам жизни. От того, что Зверь в очередной раз был прав, стало еще обиднее.
Я умылась, расчесалась, заплела волосы в косу и оделась. Это заняло бы гораздо меньше времени, если бы я параллельно не думала одновременно о пяти вещах.
Эта ночь была волшебной, это был не просто физический контакт, как с Андреем в прошлом месяце, это было чем-то большим, важным, чему я не могла подобрать название.
Смерть Владимира Петровича была для меня ударом, горем, но даже скорбь по нему не могла перекрыть то счастье, с которым я встретила это утро.
Умывание холодной водой освежило меня окончательно, и я вышла из ванной с достаточно серьезным выражением на лице, даже Зверь перестал меня ругать.
Войдя в комнату, я обнаружила, что Кирилл уже успел застелить постель и теперь ждал меня. Я смутилась.
– Прости, - извинилась я за свое глупое поведение, - я по утрам чумная.
– Все хорошо, - заверил он.
– Давай, я приготовлю завтрак, и поедем?
– предложила я.
Кирилл кивнул и вместе со мной пошел на кухню.
Завтрак занял не много времени, и мы отправились в офис, естественно на машине Кирилла. Я любила с ним ездить, мне нравилась его манера вождения, его машина и я была без ума от него самого.
В половине девятого
Кирилл припарковал автомобиль, заглушил мотор и закрыл глаза, просидел так несколько минут, о чем-то думая. Я не спрашивала о чем, просто терпеливо ждала. Ему было сложно. Сейчас ему предстояло подняться в офис, не как хозяйскому сыну, а как хозяину, взять на себя всю ответственность перед людьми, которые были собраны его отцом. Владимир Петрович был прав, Кирилл иногда взваливал на себя куда большую ответственность, чем мог вынести, но в этот раз у него не было выбора. Старый король умер, и наследник престола обязан вступить во владения.
Когда Кирилл открыл глаза, его взгляд был еще серьезнее, чем обычно.
– Все уже там, - уверенно сказал он.
– Как ты...
– начала было я и осеклась, конечно же, он почувствовал.
– Ты слышишь их с такого расстояния?
– ахнула я.
Он пожал плечами.
– Если настраиваюсь, могу и с большего, - я все еще смотрела на него во все глаза.
– Чему ты удивляешься? Я тренируюсь всю свою жизнь.
– Действительно, что тут удивительного, - пробормотала я.
– Подумаешь, он слышит чувства людей, находящихся на одиннадцатом этаже здания, расположенного в ста метрах от нас. Всего-то!
Кирилл улыбнулся, но комментировать мою тираду не стал.
– Пойдем, - поторопил он.
– Вот сейчас будет действительно трудно.
Я поежилась. Еще бы сейчас не было трудно. Все уже там, собрались пораньше, чтобы встретить Кирилла полным составом и сразу же узнать все подробности. Если Золотаревский не ошибся, среди людей, собравшихся наверху, был предатель, но только один, стало быть, остальные должны искренне скорбеть. Мне было страшно, какие эмоции обрушатся на Кирилла, кроме его собственных, горе четырех человек, а возможно и пяти, ведь предатель в любом случае опечален, так как смерть Владимира Петровича расстроила его планы.
Пока мы ехали в лифте, я вспоминала, как поднималась сюда впервые, точно так же вдвоем: я и Кирилл. Тогда еще я не знала его, не доверяла ему, но уже любовалась и отчаянно хотела, чтобы этот человек оказался на моей стороне. Несколько месяцев прошло с тех пор, а, казалось, целая жизнь, столько всего изменилось за это время. И больше не было Илоны и Золотаревского...
Я загрустила, но решительно взяла себя в руки, блокируя свои чувства, не хватало еще мне добивать Кирилла своими эмоциями, с него и остальных хватит.
Когда мы вошли в наш офис, тут никого не было. Я вопросительно подняла на Кирилла глаза.
– В конференц-зале, - ответил он на невысказанный вопрос, вешая свою куртку на вешалку.
Я тоже сняла верхнюю одежду, и мы отправились туда.
Я украдкой бросила взгляд на закрытые двери кабинета Владимира Петровича. Не верилось, что его хозяин больше никогда не переступит порог, не сядет за свой стол из красного дерева, не посмотрит на меня долгим мудрым взглядом и не скажет: "Девочка моя..."