Огонь на поражение
Шрифт:
— Как это могло произойти?
— Лестница. О ней никого не знал. Она не была указана ни на одном плане здания.
— Что еще?
— Положение осложняется тем, что мы не контролируем людей этих уровней. И люди Вика перешли под его контроль. Включая агентов влияния в средствах массовой информации и властных структурах.
— Найдите Катилину! Немедля!
— Есть.
— Любыми средствами. Разрешаю привлечь агентуру уровня «Гудвин».
Возможностью рассекречивания пренебречь.
— Есть.
— И
— Есть.
— Вопросы?
— Устранив Катилину, мы полностью потеряем контроль над людьми сразу трех уровней.
— Не важно. Нам важно не допустить их действий. Приказ: найти и уничтожить.
— Есть.
— Материалы по необходимой вам агентуре уровня «Гудвин» получите в блоке "X". Указания будут даны.
— Есть.
Глава 29
Трубку снимают только после четвертого гудка.
— Вас слушают.
— Дронов. Ребята, если вы решили поиграть со мной в гусарскую рулетку…
— Мы…
— Заткнись. Или вы не контролируете ситуацию, или недооцениваете меня. И то и другое для вас — даже не опасно. Просто гибельно.
— Инцидент при передаче…
— Заткнись, я сказал. Если с головы Круза упадет хоть один волос, я использую имеющуюся у меня информацию из Досье. Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что это означает.
— Осложнений больше не будет. Но… Крузенштерна мы передадим только при личной встрече. Встретиться можно через час в ресторане…
— Нет. Ровно в семнадцать ноль-ноль, клуб «Артан».
Этот закрытый фешенебельный кабак я выбрал не случайно. С год назад пришлось подменить там на два месяца начальника службы охраны — Серегу Блудова.
Пока он решал возникшие семейные неурядицы.
В этом клубе я знаю все входы, выходы и лазейки. Всю прислугу, обслугу и, конечно, всех девчонок из варьете. Знаю, кто контролирует кабак, и рассчитываю, что за столь короткое время перекупить всех и вся они просто не успеют. И надеюсь…
Хотя… Надеяться — можно, а вот рассчитывать — нельзя.
— Мы согласны. — Переварили, значит. — Дронов, мы рассчитываем на ваше благоразумие. Ну вот. И эти тоже.
— Ребята, я готов к джентльменскому соглашению. Меня не интересуют разборки. Я устал. Меня интересуют деньги. Очень большие деньги. Как и вас.
— Полагаю, мы договоримся.
Вешаю трубку. Шестьдесят отмеренных для разговора секунд истекли.
Сажусь в «вольво» — и по газам. До пяти мне предстоит сделать много. Но не больше, чем я могу.
Звонок у Сашки Регента не работает уже года два. Толкаю дверь, она не заперта. Это меня тоже не удивляет. Мысленно молю Бога лишь о том, чтобы Рудольфыч был во вменяемом состоянии.
Похоже, мои желания не сбылись.
Сашка сидит перед мерцающим экраном компьютера, уронив голову на стол, и признаков жизни не подает.
Рядом — громадная бутылка какого-то пойла литра на полтора, озаглавленная «коньяк». Напитка в ней — от силы на четверть.
Подхожу к стулу и замираю.
Разбудить его не удастся. Разбудить его не удастся никому и никогда. Он мертв.
Убит выстрелом в затылок девятимиллиметровой пулей с близкого расстояния.
— А ты заставляешь себя ждать, — раздается за спиной. Кольт выдергиваю из-за пояса мгновенно и стреляю не глядя. Горячий, мощный удар в плечо опрокидывает на пол.
Человек, стоящий надо мной, отбрасывает выпавший кольт ногой в сторону. На нем — длинный черный плащ. В руке — бесшумный тупорылый пистолет девятого калибра.
— Ну что? Будем знакомы, птица… — Короткий, резкий удар ногой в лицо делает мир красно-черным…
…Сижу в кресле. Напротив — крепыш с сигаретой во рту. Поза расслабленная, пиджак расстегнут, под сорочкой, украшенной модным галстуком, — бронежилет.
Кевлар, усиленный титановыми пластинами. Я не промахнулся. А что толку?…
В плече — горячая боль. Толчками. Значит — нерв и кость не задеты.
Крепыш заметил мой взгляд.
— Не беспокойся. Стрелять я умею. Совсем ни к чему тебя убивать. Пока. И — мне не нужно, чтобы ты истек кровью. Рану я заклеил. Поболит — и перестанет…
Левая рука прикована к подлокотнику кресла наручниками. Да и сидит крепыш далеко, чтобы я мог достать его.
— А теперь — поговорим.
— Нам не о чем говорить. Ты убил моего друга. Я убью тебя.
Крепыш рассмеялся:
— Я знаю, что ты крутой. Но никогда не думал, что такой глупый.
Молчу.
— Ты же русский человек, Олег… И что? Из-за какого-то жидка готов сейчас погибнуть? Угрожая человеку, сидящему напротив тебя с оружием? Запомните: я — человек действия. Я — человек…
— Да ты вообще не человек… Крепыш снова рассмеялся.
— Да? А кто же? Монстр? Кибер?
— Дерьмо.
— Дронов, я внимательно изучил твое досье. Я внимательно изучил твои действия и мотивировки по При-морску. И мне действительно непонятно, зачем ты все это делаешь…
— А тебе и не понять. Хотя сформулировал ты правильно. Я — русский человек, и мне жалко тех, кого тебе не жалко. Людей.
— Демагогия. Я не верю, что тебе хочется умереть. Сдохнуть.
— И правильно не веришь. Мне перед этим нужно еще как минимум — убить тебя.