Огонь, вода и медные трубы
Шрифт:
Однако, надо идти, а не любоваться травинками. Моя мама говорила: — «Работе время, потехи час!»
Далеко, далеко слева темнел лес. От него, нам наперерез, языком вытягивался сосновый бор, который обрывался не доходя до дороги, идущей на Брянск, метров на сто. Вдали виднелся второй такой язык, а там угадывался третий…
Со стороны противника огня не было, шинель стала высыхать, идти становилось все легче и легче. Оставалось только напевать « Как прекрасен этот мир, как прекрасен…»
Но этот мир оказался не таким прекрасным, как подумалось вначале, а уж, если быть совсем точным, то ужасным!
То, что показывают по телевизору, только, очень отдаленно можно назвать войной. По экрану движутся солдаты и офицеры в светлых чистых дубленках, в красивых шапках — ушанках, в валенках! Лица их чисты, как утренний снег. А где прожженные шинели с засаленным левым плечом? Оно не может быть не засаленным! Винтовку носят на левом плече, когда подается команда: « На плечо!» Где измученные не выспавшиеся грязные лица? Наконец, где крысы и вши? Решительно скажу, фильмы ставят люди, которые ни одного дня не были на передовой! В титрах, перед фильмом, показывают имена военных консультантов: генерал — майор такой — то, полковник такой — то, которые появились на свет через десятилетия после окончания войны!
Опять отвлекся!
Цепь идет по полю и вдруг из того соснового лесочка, к которому мы приближаемся, раздается выстрел и один боец, на самом левом фланге, падает убитым. Второй выстрел и снова убитый тот, что шел правее него. Все-таки немцы неисправимые педанты! Этот снайпер ведет огонь точно так же, как та артиллерия, которая расстреливала нас ранее: последовательно слева направо.
Мое место в цепи ближе к левому флангу, а снайпер все время перемещает свою черную работу с левого фланга к центру боевого порядка роты Смерть приближается ко мне..
Боец, который шел слева от меня, ткнулся носом в землю и застыл. Теперь моя очередь. Жить мне осталось шесть секунд. Столько требуется снайперу времени, чтобы перезарядить винтовку, подвести перекрестие нитей оптического прицела в грудь своей жертвы и нажать на спусковой крючок. Это мне известно. Что делать? Идти вперед погибнешь от пули снайпера. Залечь? Пристрелят свои! Как поется в одной послевоенной песне "Куда теперь пойти солдату и где искать судьбу свою!.
На прощание с жизнью мне хватило двух секунд. Еще одной, двух секунд хватило на мысленное прощание с мамой. Вот и кончилась моя жизнь! Впереди небытие! Мысли скачут в голове с невероятной скоростью.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ШЕСТЬ СЕКУНД
Итак, жить мне осталось шесть секунд.
Вдруг раздается команда ротного.:
— Ложись!
Ох, как страстно мне хотелось услышать
Бросился на землю с космической скоростью. Над головой просвистела пуля снайпера. Первая мысль, которая промелькнула в голове — живой!
Ротный двум бойцам дает приказ, скрытно, лесом, который был слева от нас, продвинуться в лес перед нами и захватить в плен или уничтожить снайпера. Этот приказ был выполнен прекрасно.
Через некоторое время мы увидели, что из лесочка появляется фриц, которого ведут с винтовками наперевес наши бойцы. На пленном был мундир насыщенного зеленого цвета — точнее цвета хвои. Такого цвета мундир мне никогда не доводилась видеть на фрицах.
Что же это такое получается? По полю к нашему расположению движется солдат противника, который только что убил нескольких моих товарищей. Таких хороших веселых остроумных парней! Видеть это было свыше моих сил и, поднявшись, кричу, обращаясь к ротному:
— Немца надо бы пристрелить! Столько наших бойцов угробил, гад!
Дальше произошло то, чего никак нельзя было предвидеть. Просто нечто невообразимое. Все бойцы роты вскочили, как по команде вскинули винтовки и, передергивая затворы, начали кричать конвойным, чтобы они отошли от пленного. У каждого палец на спусковом крючке. Конвойные в нерешительности остановились. И тут раздался зычный голос ротного:
— Отставить! Прикрыть своими телами пленного!
Обращаясь ко мне, злобно рявкнул:
— Ко мне!
Подбегаю и вижу, что ротный весь красный от злобы. Это самый точный признак того, что он взбешен.
— Ты где служишь? В Красной Армии или у батьки Махно?
— В Красной Армии!
— Тогда какого черта ты роту мутишь? Под военный трибунал захотел?
— Так ведь он столько наших бойцов убил!
— Есть Гаагская конвенция, которая запрещает убивать пленных! Иди, а если еще подобное сделаешь, под трибунал отдам!
Выяснив, что снайпер голодный, не ел со вчерашнего дня, ротный приказал покормить пленного остатками хлеба, который был у запасливого старшины. После того, как пленный утолил голод, его отправили в тыл на пункт сбора пленных.
Рота без приключений вступила в густой сосновый бор. Приехала кухня.
И тут к кухне подъезжает на коне командир полка майор Титов и приказывает показать суп, которым нас кормят. Повар помешал черпаком в котле, затем поднял черпак с супом и поднес его к командиру полка. Майор придирчиво осмотрел содержание черпака. Суп ему не понравился и, он грозно закричал — «Капитан Рудь, старшину батальона ко мне!»
Здесь нужно объяснить, что такое старшина батальона и старшина роты. С последним все ясно. Он является , как бы, завхозом в роте.
На батальон полагается одна кухня, которая поочередно кормит каждое подразделение батальона. Не случайно в тексте применен термин «подразделения батальона», так как, кроме трех стрелковых рот в батальоне имеется минометная рота 82х мм минометов, пулеметная роты станковых пулеметов системы «Максим», батарея 45 миллиметровых противотанковых орудий, взвод связи, медсанвзвод и другие подразделения. Старшина батальона заведует кухней и получает продукты для нее..