Огуречный бизнес попаданки
Шрифт:
Когда мы сели за стол, я вручила подарки. Не забыла я и про месье Меридо — ему я купила в Альенде кожаный ремень с блестящей пряжкой.
А матушка Табита вручила нам всем по мягким теплым перчаткам. И когда только она успела их связать?
Мягкий свет свечей в стоявшем посреди стола канделябре и огонь в камине делали обстановку в комнате очень уютной. А еда была такой вкусной, что от нее трудно было оторваться. Впервые за долгое время я чувствовала себя счастливой. И думаю, не только я.
Не была забыта и Дельфина,
Но оказалось, что Табита приготовила нам еще один сюрприз. Вернее, не один, а целых два.
— Когда вы были в Альенде, почтовая карета доставила нам два письма, — сообщила она, и разговоры за столом мигом стихли. Даже дети перестали жевать свои леденцы.
Одно письмо было от Нормана из Лас-Вараса. Он сообщал, что, хотя академия еще не окончена, слушателей выпускного курса уже начали допускать к дежурствам в кавалерийском полку, и он уже получил первое жалование, которое и отправляет нам.
И матушка с гордостью показала нам золотую монету, которая была вложена в конверт.
У меня отлегло от сердца. У нас снова были деньги! Но порадовавшись этому обстоятельству, я с грустью подумала о том, что сейчас, когда мы все вместе сидим за таким сытным ужином, Норман, возможно, мерзнет где-нибудь в дозоре.
Достала матушка из кармана платья и другое письмо. И еще до того, как она что-то сказала, я догадалась, кто был его отправителем. Гертруда! И я не ошиблась.
Сестра писала, что дела у нее идут хорошо, что работа у нее не трудная — вести корреспонденцию своей нанимательницы да читать ей книги. И хотя жалованье у нее соответственно работе тоже небольшое, ей всё-таки удалось скопить немного денег, которые она и посылала нам.
И с не меньшей гордостью матушка положила на стол три серебряные монеты.
Слёзы уже застилали мои глаза, и чтобы никому их не показать, я выскочила на кухню, сославшись на то, что нужно было поставить чайник на печь. Ах, как мне бы хотелось знать, каковы на самом деле дела у Гертруды! Но уже одно то, что она не забыла про нас, что смогла поделиться с нами тем, чего наверняка не имела в достатке и сама, не могло меня не тронуть.
Когда я вернулась к столу с горячим чайником, Стефани сказала:
— А вот матушка Луизы ничего не прислала им из города, и Лу утром сказала, что дедушка с бабушкой сказали ей, что они сегодня не будут ужинать вовсе.
Пятилетняя Луиза была внучкой четы Дега — старой супружеской пары, что проживала неподалеку от нас. Отец девочки умер во время эпидемии оспы два года назад. А мать несколько месяцев назад подалась в Валье-де-Браво на заработки. Чтобы насобирать ей денег на дорогу, старики продали последнее, что у них было и теперь перебивались с хлеба на воду.
Мы с Табитой, когда Луиза приходила к нам, чтобы поиграть с Сэмми и Стефани, всегда старались дать ей с собой какой-нибудь еды. Мадам и месье Дега были уже слишком
Когда Стефани произнесла свои слова, я рассердилась на себя. И как я могла не подумать про них? Я должна была отнести им мяса и пирогов, чтобы они хотя бы в праздничную ночь почувствовали себя сытыми.
И при одной мысли о том, что они сейчас уже легли спать на голодный желудок, а меленькая девочка так и не поймет сегодня, что такое праздник, мне стало дурно. И еда, которая лежала в моей тарелке, уже не казалась вкусной.
Я поднялась из-за стола.
— Сиди, Лора! — остановил меня Ален. — Я сам схожу до мадам и месте Дега. Вы разрешите мне привести их сюда?
— Конечно, дорогой! — Табита уже тоже чуть не плакала.
И всё то время, что он ходил, веселье за нашим столом так и не возобновилось.
Но вот, наконец, ступеньки на крыльце заскрипели, и в дом вместе с морозным воздухом вошли гости.
Они чувствовали себя смущенными и сели за наш стол с большой робостью. А маленькую Лу Аллен и вовсе принес на руках. Оказалось, что девочка уже спала, когда он пришел в их дом.
— У них ужасно холодно, Лора, — шепнул мне Ален на ухо. — У них совсем нет дров.
Это было ужасно. Я не знала, что с этим можно было сделать, но решила, что хотя бы на эту ночь мы оставим их спать у себя. А днем мы непременно что-нибудь придумаем. Пока же следовало их хотя бы накормить.
На тарелку каждому я положила по небольшому кусочку еще горячего мяса (если они голодали уже не один день, то им не следовало сразу есть много жирного) и намазанного паштетом хлеба. А когда я увидела, как тряслась протянутая за хлебом рука месье Дега, я отвернулась, чтобы не расплакаться снова. На лицах у обоих стариков были слёзы.
И только маленькая Луиза, окончательно проснувшись, просто радовалась тому, что ей дали сладкий пирог и леденец.
А в полночь мы дружно спели праздничную песню и вышли на улицу, чтобы полюбоваться звёздами.
Глава 38. Герцог Клермон
Новый год в стенах Эрдена оказался куда менее насыщенным событиями, чем в Валье-де-Браво. Тут не было ни балов-маскарадов, ни фейерверков, ни ярмарок. А весь праздничный ужин свелся к запеченной с яблоками утке и сладкому творожному пирогу. А моими сотрапезниками оказались начальник гарнизона замка граф Бланшар и да пара офицеров, служивших под его началом.
Впрочем, я не был любителем шумных компаний, а спокойной беседы за столом было мне вполне достаточно. И когда офицеры, торопясь поздравить с праздником своих близких, откланялись и удалились, я тоже не был огорчен. Более того, это давало мне возможность обсудить сложившуюся ситуацию с моим главным охранником, который когда-то был лучшим другом моего отца.