Охота на бабника
Шрифт:
Но машины все не было.
На столе ожил телефон, заиграв знакомой мелодией.
– Да, - схватил аппарат Болконский.
В трубке, заикаясь, извинялся водитель. Подбирая слова, работающий у него всего вторую неделю мужчина, объяснил, что дама к назначенному сроку из дома не вышла, он пробовал звонить в домофон, но никто не ответил. Стасу бы уйти, забыть, позвонить Яне и продолжить вечер в приятной компании, плюнув на начальницу конторы для продажных пиявок, но он сжал в руках вилку, почти согнув её пополам.
Это был первый раз, когда Стаса так откровенно кинула девушка.
Болконский разворачивал машину трижды.
После, он поехал в сторону дома, но мысль о том, что нужно будет общаться с сестрой, объясняя, почему он вернулся в субботу в такую рань, вывела из себя еще больше.
Затем, он подъехал к заведению, где легко было найти компанию на ночь, чтобы выбить, что называется клин клином, но сидя за рулем своего мерседеса, он с отвращением смотрел на очередь из разодетых девиц, что уже начинали обращать внимания на дорогостоящую тачку. Он почти слышал, как они разговаривают, строя банальные фразы и простые предложения из трех слов. Болконский рассвирепел, вмазав по рулю. И, нарушая правила дорожного движения, развернулся, вдарив по газам.
Звонить в звонок её двери, он не стал, стукнул кулаком три раза и отошел, ожидая, когда эта мерзавка откроет и объяснит, какого черта не выполнила то, что он сказал. Ведь если бы не он, ее, возможно, и в живых бы сейчас не было. В глазке пропал свет. А это значило, что в него посмотрели, проверив, кто за дверью. Алина открыла, правда через цепочку, чем возмутила Болконского еще больше. Она хотела что-то спросить, но не успела. Стас был слишком зол, хорошенько дернув дверь, он сорвал цепочку, что едва держалась.
– Почему ты не пришла?
– Куда? – спокойно и как-то устало улыбнулась Добровольская, скрещивая руки на груди.
На ней была простая серая майка, невнятные хлопчатые шорты, на макушке собран хвост, она явно никуда не собиралась. Стас не знал, о чем мечтал больше: удушить ее или зацеловать до смерти, все перемешалось. Он топтался в коридоре, едва справляясь с сумасшедшим гневом.
– Алина, кто там? – послышался мужской голос из другой комнаты.
Их с Добровольской глаза встретились, мерзавка усмехнулась. Прошагав мимо девки, он вошел в зал, где на диване, обняв огромное ведро попкорна, сидел тот самый Артем, переписку которого с Алиной, Болконский читал целую неделю. Парнишка был щупленький, ниже его ростом, уже в плечах, в каких-то дешёвых затертых джинсах и мятой майке.
Вслед за Болконским в зал вошла Алина.
– И свидание со мной ты променяла на вот это?
В комнате орал телевизор, Артем ткнул пультом в экран, и звук исчез.
– Не понимаю, о чем ты, - ухмыльнулась Алина, пожимая плечами.
В этой маленькой квартирке, пропахшей попкорном и еще чем-то, что всегда чувствовалось рядом с Алиной, Болконский, видимо, совсем сошел с ума, потому что сам не поверил тому, что произнёс вслух. Свидание!!! Он признал, что позвал на свидание продажную охотницу, лицемерную, хитрую мерзавку ... Невероятно сексуальную, остроумную занозу, единственную, что могла дать ему отпор, одним только взглядом.
– А, - спохватилось Алина, - ты про то, что я должна была куда-то
Алина смотрела на него, не боясь, не угождая и не отворачиваясь, прямо и равнодушно, как будто перед ней был недостойный внимания одноклассник. Так, обычный пацан, ничего особенного.
– Ладно, Добровольская, скажи, чего ты хочешь?
– постарался Стас сдержать эмоции, которых рядом с ней стало что-то очень много.
– Что я хочу для чего? – Алина смотрела ему в глаза, не отрываясь.
Она открыто издевалась над ним, игриво улыбаясь. Болконский прекрасно знал, что именно ее так забавляло, но парадокс заключался в том, что такой, она нравилась ему еще больше.
И тут Артем решил включить мужика. Он поставил свое ведро на стол и обошел кресло.
– Так, молодой человек, я думаю вам уже пора. Не видите? Мы с моей девушкой немного заняты. Вам здесь не рады.
«Его девушкой», ничего смешнее Стас в жизни ни разу не слышал. Болконский не стал отвечать, и повернуться не удосужился, он просто дал ему в нос, одним ударом, словно отмахнулся от мухи. Раз, и из носа Артема потекла кровь.
– Может еще и драться за меня будете?
– рассмеялась Добровольская.
Но с места не сдвинулась и ни за кого не заступилась, равнодушно наблюдая со стороны.
Ответить он не успел, разъярённый Артем взял его на таран, со всей силы толкнув в грудь. А Добровольская спокойно отошла в сторону. Надо отдать должное дохляку, видимо, он был очень влюблен, потому что дрался отчаянно.
Стас держал бойфренда Алины одной рукой, когда в комнате зазвучала знакомая мелодия его телефона, выпавшего из заднего кармана брюк из-за драки. Добровольская ухмыльнулась и, прочитав имя «Яна» на экране, спокойно подала телефон хозяину. А Стас не мог не ответить, потому что игнорировать ту, на которой планируешь жениться, как-то нехорошо. Он и так уже отшил ее сегодня.
Поговорив в темном и пустом помещении, судя по всему, это была кухня, Стас вернулся в коридор. Добровольская взирала на него совершенно равнодушно, а распахнутая настежь входная дверь, как бы намекала, что Болконскому пора.
Она была такой красивой, нежной и домашней в полумраке коридора. Где-то в комнате стонал избитый Артем. А Болконский преступил черту, сделав шаг к ней навстречу. Когда мужчина так близко, уже понятно, чего именно он хочет от женщины.
Манящая и желанная, непокорная и, наверняка, очень сладкая на вкус, Болконский не сдержался, подошел вплотную. Он хотел поцелуй в губы, на прощанье, так сильно, что почти чувствовал, как по коже ползут змейки удовольствия. Ему нужно было знать, убедиться, что все это равнодушие напускное, она притворяется и хочет его, не меньше, чем он её.
Своих девок он почти никогда не целовал, а если и касался губ, то для того, чтобы в сексуальной агонии усилить возбуждение, чтобы стоял, как говорится, крепче. Болконский ужасно хотел эти губы, особенного интима, который не всегда бывает между мужчиной и женщиной, даже если они занимаются сексом. Он жаждал ласкать ее рот, играя языком и губами. Стас надвигался, нависая над ней, а она...
Алина отклонилась, недвусмысленно показывая, что она против.
Глава 20
Я ощущала себя безмозглой идиоткой, потому что прекрасно понимала, что движет Болконским, но всё равно испытывала к нему сильное влечение.