Охота на дикие грузовики
Шрифт:
Моряки «Гелиодора» носили звучные многоступенчатые имена - Ксавьер Сьерра Фумеро Сандро. Хосе Рико Перес Каминеро. Луис Мария Лопес Рекарте. Да тот же Маноло, которого полностью звали Мануэль Мойя Атенсио Маноло. Исключением были двое, имена у которых почему-то были односложными: Феликс и Рауль. Эти двое вечно пропадали в трюме, где было темно, сыро и грязно, и Пард сначала решил, что занимаемое на иерархической лестнице положение впрямую зависит от длины имени. У моряков иерархия соблюдалась весьма жестко
– жестче, чем на берегу. Но потом Пард узнал, что капитан
Когда туркский торпедник был благополучно потоплен, «Гелиодор» заглушил машину и лег в дрейф; на воду спустили надувной аварийный плотик. Капитан Фран лично сошел на берег и поблагодарил Вольво за столь своевременное вмешательство. А также заверил, что «Гелиодор» - к услугам команды Вольво, и не только согласно распоряжения Тюринга…
Сначала вытащили все припасы из багажников и потихоньку переправили на борт катера. Потом стали перевозить живых. Местному виргу Витьке поручили доехать на джипе-вожаке до Голой Пристани, и там все джипы отпустить. Витька преданно кивнул Вольво, вскочил в головной «Хорив», и умчался на восток, уводя колонну послушных машин за собой.
В общем, уже к полудню вся команда Вольво расположилась в кают-кампании, самом большом помещении на двенадцатиметровой посудине. Гномы и хольфинги полегли на полу, подстелив какие-то сомнительного вида рогожи, и заявили, что с места не сдвинутся, пока снова на берег сходить не придется. Смуглые матросы-люди весело скалили зубы, глядя на них.
Вольво и Инси отвели каюту старпома, а старпом временно переехал к капитану. Остальным предложили на выбор - либо ту же кают-кампанию, либо ночлег на палубе, под открытым небом. Парду было все равно, он к морю привык.
И еще попросили днем по палубе попусту не слоняться.
И все. «Гелиодор», взревев машиной, завибрировал, затрясся, плюнул в небо черным дымным шлейфом, развернулся к прибою кормой и двинул прямо в открытое море. Пард и Гонза стояли на корме и глядели на постепенно удаляющийся, тонущий в белесой дымке, берег. Северный берег Черного моря, куда едва не дорос Большой Киев.
Парду очень хотелось верить, что он видит этот берег не в последний раз.
– Ладно, - вздохнул Гонза. Вышло несколько мрачновато, но настроению, обуявшему Парда, вполне соответствовало.
– Ладно. Пошли гномов утешать, а то изведутся ведь…
– Надеюсь, - заметил Пард, - что если нас занесет когда-нибудь в тоннели под городом - неважно под каким - гномы тоже поспешат утешить нас, дружище…
Но
В тесной старпомовской каютке, похожей на двухместное купе поезда, сидели капитан Фран со старпомом Сандро и пили эльфийский ром. Редкий и дорогой ром, какой делали только на юго-востоке, не то на Яве, не то на Филлипинах. Инси забралась на верхнюю полку и лежала тихонько, словно ее здесь и не было. Фран и Сандро не обращали на нее внимания.
Едва вошли Вольво, Пард и Гонза, старпом извлек откуда-то из-под стола три пустых стакана и наполнил их едва не до краев. Вирг сел на полку, рядом с капитаном, Парду пододвинули небольшую корабельную баночку-табурет, а Гонза уместился с краю, у самой двери, на пузатом матросском рундуке.
– Ну, - поднял стакан капитан.
– За удачу. Она нам понадобится.
Ром был крепкий, и, похоже, отменно выдержанный. Пард давным-давно такого не пробовал. Гонза тоже заценил напиток: округлил миндалевидные глаза и завращал ушами, словно вентилятор.
– Ух!
– сказал он.
– Ага, - подтвердил Пард.
– Свирепая штука. Моряки всегда балуются ромом?
Фран снисходительно на Парда взглянул.
– Моряки никогда не балуются. Если уж пьют - так пьют.
– Понятно, - вздохнул Пард.
– Почему-то в это очень легко поверить.
– Ладно, - прервал ничего не значащий разговор Вольво.
– Вы хотели нам нечто сообщить, капитан?
Фран переплел пальцы на руках и внимательно уставился на ополовиненную бутылку рома.
– Насколько я понял со слов Тюринга, вас нужно высадить на северное побережье Крыма. Первоначально я не собирался этого делать, поскольку Тюринг не может мне приказывать. Только просить или рекомендовать. Но, учитывая сегодняшние события, я и моя команда в долгу перед вами, уважаемый Вольво. А Сальвадор Глезиаз Фран всегда платит по счетам - хоть кого спросите.
Смуглый моряк наконец-то оторвал взгляд от бутылки с ромом и глянул виргу прямо в лицо.
– Есть только одна трудность, уважаемый Вольво. Катер наш просто не дойдет до северного берега Крыма - его прежде потопят. Если не дикие броненосцы, которых последнее время, слава жизни, стало в Чонгаре поменьше, то береговая охрана Крыма, а с их судами ни один нормальный моряк встречаться не жаждет. Пытаться высадиться в Крыму - это верная смерть. Любой это скажет.
С другой стороны, я понимаю, что вас и ваших живых влечет туда вовсе не праздный интерес. Вот я и хотел обсудить сию проблему: чтоб и вас на место доставить, и «Гелиодора» сохранить. Я не путано из®ясняюсь? Друзья мои?
Фран вопросительно скользнул взглядом по присутствующим, на мгновение подняв голову к верхней полке. Точнее, к Инси, упорно молчавшей.
Капитан и впрямь из®яснялся слегка вычурно и цветисто, но вовсе не путано. Так мог говорить старинный аристократ из Центра или из Харькова. Вирг невольно подхватил его манеру вести беседу.