Охота на героя

Аренев Владимир Константинович

Металлический чан грохнулся на пол, и зловонная волна щедро окатила горбуна - всего. Слава Создателю, сегодня Варн не подогревал эту проклятую похлебку; в любой другой день подобное происшествие убило бы гнома, сварило бы заживо, но сегодня - ирония звезд!
– он не стал разогревать это.

Правда, приготовлено оно было вчера и запах имело соответствующий.

Отплевываясь, Варн утер лицо; только тут до него дошло, что слышит, как кричит его многоножка.

"Кричит?! Но она никогда раньше..."

Гном выбежал за угол, с ужасом ожидая увидеть...

Что?! Конечно, именно то, что увидел, - клубок из его твари

/его проклятой любимой твари!/

и альва, методично отсекающего куски плоти у этой самой твари.

Варн закричал, чувствуя, как наполняется яростью, словно в мех льют тяжелую воду и он надувается, надувается, надувается...

– Ах ты!.. Ах ты!..
– И больше не было никаких слов.

Он растерянно оглянулся в поисках оружия, хоть какого-нибудь

/Создатель, слышишь, пошли мне самый маленький и тупой ножик во всем мире, пошли мне что угодно, и я убью этого подонка/

оружия. В эту минуту Варн забыл и про страх, и про отчаянное желание жить - про все. Был только альв, кромсающий его

/да, да, да - любимую многоножку. Единственное дорогое мне существо на земле! Ты это хотел услышать, проклятый Создатель?!/

тягловое насекомое.

Дрей закончил свое кровавое дело, тварь дернулась еще несколько раз, но это были уже конвульсии. Он спрыгнул с липкой кучи плоти и заметил горбатого гнома с разъяренным взором.

В соседней камере истошно хохотал заключенный, догадавшийся, что происходит. Больше в коридоре не раздавалось ни звука.

Варн посмотрел на альва, и вся ярость куда-то пропала. Пришел страх.

безразделье

"Ты просто стал в этом мастером. Сознательно направлять крыс к тем частям тела, которыми желаешь их угостить. Браво! Брависсимо!"

Заткнись!

Ну что, хорошие, осталось-то всего ничего - одна-единственная нога. Пора заканчивать. Пора...

/выучи вызубри не забывай и повторяй как заклинанье.../

10

Гном сразу как-то сник и опустил глаза, но Дрей не позволил себе чересчур доверять Варну. Он собственными глазами видел ярость во взгляде горбуна. Подобное не забывается.

На то, чтобы разобраться, что к чему, у бессмертного ушло пару секунд. Он подобрал один из хлебов и жадно вгрызся в глинистую массу, не спуская взгляда с Варна. Мало ли что может выкинуть Властитель подземелий...

Тот, впрочем, ничего предпринимать не собирался. Он терпеливо дожидался, пока пленник

/да какой же он пленник?! совсем даже наоборот/

решит, что делать. Вот теперь Варн вспомнил, что жизнь - не такая уж плохая штука, чтобы от нее отказываться. Даже ради любимой многоножки? Да, даже ради нее. И оттого он презирал себя - но ничего не мог поделать. "Стой и жди" - так сказал этот альв. Гном стоял и ждал.

Дрей съел примерно половину хлеба, когда желудок, долго голодавший, наконец взбунтовался, выворачиваясь наизнанку. Все, что он успел проглотить, оказалось снаружи. Бессмертный засунул горбушку за пазуху, взял в руки меч и спрыгнул с разбитой тележки.

– Вот теперь веди, -

приказал он Варну.
– И будь добр, на поверхность, не играй в Сусанина. Понял?

Горбун не имел ни малейшего представления, что хотел сказать альв своей последней фразой, но кивнул. "Не хватает еще только взбесить этого придурка. Все равно Торн его найдет, тогда и расквитаемся. Сполна".

Они направились к воротам, ведущим на поверхность. В город горных гномов, Гритон-Сдраул.

Шли медленно, прежде всего из-за неспособности горбуна передвигаться быстрее. Дрея это мало заботило. Он знал - помнил еще по своему давнему пути сюда, когда его, обвязанного магическими путами, несли к камере, - идти недалеко, к утру успеют. А он, может быть, к тому времени успеет решить, что делать дальше: и с гномом, и вообще. Было немного неловко вспоминать о многоножке, но это "неловко" шевелилось где-то далеко-далеко на дне сознания, сейчас имелись вопросы поважнее. И потом, он слишком хорошо помнил, где находится и кем работает/живет здесь его горбатый проводник.

Прежде всего следовало раздобыть одежду. Если бы Варн не был перемазан с головы до ног, Дрей снял бы ее с гнома, а так... Ладно, с этим что-нибудь придумается. Волновало другое: когда бессмертного проносили сюда, поимщики миновали несколько сторожевых постов. Стало быть, тем же путем обратно уйти не удастся. А других он, между прочим, не знает.

Дрей отстраненно посмотрел на зажатый в руке клинок и засунул его за вроде бы прочный пояс, видимо во время того провала в памяти снятый невесть с кого. Просто подумалось, что оружием горю не поможешь. А чем?..

11

Ворота Дрей узнал сразу - большущие, массивные; по ту сторону металлические украшения в виде каких-то страшилищ. "Знали, чего наваять, чтобы навсегда отбить желание оказаться за этими створками знали".

Массивная рыжая цепь, лениво стягивавшая громадные пластины, оставляла широкий зазор, так что выйти можно было и не открывая сами ворота. Дрей проскользнул в щель за вслед горбуном, и вот здесь уже рука его сама потянулась за оружием. Они стояли на маленькой площадке, этаком пятачке пустого пространства, от которого в три стороны расходились улицы. Покосившиеся заборы отмечали границы мостовых, тротуары предусмотрены не были. За заборами крючили ветки какие-то деревья, в ночи бессмертный так и не разобрал какие.

Цепь, как выяснилось, была и по эту сторону ворот, но цепь другая, со значительно более крупными звеньями и зеленоватая. Дрей удивленно покачал головой: "И на кой, скажите, такие выкрутасы?"

– Вот что, - сказал он, поразмыслив.
– Давай-ка обратно.

Гном вопросительно посмотрел.

– И я с тобой, - усмехнулся на невысказанный вопрос Дрей.

Очутившись снова в коридоре, он приказал Варну раздеться и связал Властителя разодранной на полосы рубахой. Кляп сооружать не стал - это было бы слишком жестоко, если учесть, что используемая материя пропиталась вчерашней похлебкой. То есть Дрей не был против определенных педагогических мер, но вот рука не поднималась.