Охота на мух. Вновь распятый
Шрифт:
Сакс не удивился, увидев на столе гору выпивки и закуски, а в постели голую шлюху. Один из агентов спал с ней. Второй лежал на полу у перископа. Киль тщательно обыскав квартирку, обнаружил и третьего агента. Усыпляющий газ застал его лежащим в ванне.
— Слишком много воды набуравил! — подумал Киль, но вытаскивать труп из воды не стал, только проверил, действительно ли утонул.
Сакс тем временем связал двоих агентов и проститутку. Ее голое тело возбудило в нем желание, и он, недолго думая, тут же его удовлетворил. Когда «Киль» вернулся, он застал его еще
Киль проветрил квартиру и остался сторожить незадачливых агентов, предварительно приведя их в чувство, а Сакс отправился к Хасану. Вдвоем они шутя справились с охранниками второго поста. Те сами подошли к ним проверить документы. Это была их последняя проверка.
Спрятали трупы в подвале дома, благо замок был несложным. И отправились к домовладельцу.
Вся маленькая семья домовладельца была в сборе за обеденным столом. Когда перед ними, словно из-под земли, выросли двое в масках, все члены семьи застыли в самых нелепых позах: глава семьи лил из стакана вино на свой домашний костюм и не замечал этого, его сын остановил движение ломтя буженины у самого рта, челюсти не желали смыкаться, так он и смотрел — одним глазом на незваных гостей, а другим на ломоть, а отец домовладельца — одни мощи, застыл мраморным изваянием.
Хасан взял бережно из рук хозяина стакан и поставил его на стол:
— Пойдем, мудрейший, поговорим!
Но у домовладельца ноги стали ватными, а язык отнялся, ни встать, чтобы пойти, ни сказать о том, что не может этого сделать. Пришлось Саксу взять его, как кошка носит котенка, и отнести в соседнюю комнату. Хасан тем временем привязал остальных членов семьи к стульям, на которых те сидели, затем, вынув финку, коротко, но выразительно сказал: «тс-с!» — и провел тупой стороной клинка себе по горлу.
Мертвое молчание нарушалось лишь мелким дробным стуком челюстей сына домовладельца, у которого судорога челюстей сменилась их пляской. Хасан погрозил сыну кулаком, но пляска лишь усилилась. Хасан плюнул и пошел в соседнюю комнату допрашивать домовладельца.
Домовладелец сидел в кресле ни жив ни мертв.
— Дай ему хлебнуть из фляги, а то помрет не вовремя! — приказал Хасан Саксу.
Тот мгновенно достал из кармана флягу и прямо из горла плеснул хозяину в рот. И полумертвый, близкий к безумию домовладелец, как ни странно, хлебнув хороший глоток коньяка, вернулся к жизни, такое магическое действие, и мгновенно к тому же, оказало на него спиртное.
— Говорить можешь? — тихо спросил его Хасан.
— Могу! — прохрипел хозяин.
— Расскажи нам, только коротко, о своих жильцах: главное, кто к ним ходит, видел их, наверное, опиши внешность. Ну, поехали!
И Хасан включил переносной магнитофон. Домовладелец собрался с мыслями и начал:
— На шестом этаже…
Хасан его тут же перебил:
— О директоре гастронома можешь не рассказывать. О нем и о его жене мы знаем больше, чем достаточно.
— Как изволите! — покорно улыбнулся хозяин квартиры. — На пятом этаже живет известный издатель Гельд, у него патент на издание
— О главном говори! — опять перебил его недовольно Хасан. — Кто на ком делает деньги или кто под кем, нас мало интересует. Связи — в первую очередь!
— Порочащих — никаких! К нему, кроме молоденьких девочек, никто не ходит. Эта квартира у него холостяцкая, приемы и банкеты он устраивает на своей вилле.
— Дальше!
— На четвертом этаже живет всем вам хорошо известный Маг.
— Неужели тот самый, знаменитый Маг? — удивился Хасан.
— Тот самый! Мы еще под стол пешком ходили, а он уже услаждал слух Отца земного шара. К старине Магу никто не ходит: женщины, потому что импотент, а мужчины, потому что скуп, рюмки не даст выпить, а слушать его воспоминания «насухую» далеко не каждый согласится.
— Дальше?
— На третьем этаже — Геор… Ну, этот вне всяких подозрений. Во-первых, он инвалид, наполовину парализован…
— На какую? — поинтересовался Хасан.
— На нижнюю… Он адвокат и один из лучших. Если к нему кто и ходит, так это ваши люди.
— Откуда тебе известно, что мы за люди? — неожиданно нарушил свое молчание Сакс.
— Боже мой, так все просто: таким образом проникают в квартиры лишь бандиты и инквизиция, простите за сравнение.
— Мы никакого отношения к инквизиции не имеем! — твердо заявил Хасан. — Воздержись от оскорблений.
— Извините, мне так показалось. Но все равно, адвокат вне всяких подозрений: вы даже не представляете, какое высокопоставленное лицо ездит к нему.
— Какое?
— Мне запрещено думать об этом!
— Я снимаю с тебя запрет только на молчание: можешь не думать, но говорить обязан, — и Хасан ласково похлопал хозяина по щеке.
— Но с меня за это снимут шкуру! — взмолился домовладелец.
Хасан достал и раскрыл, нажав на пружинку, нож, этот впечатлял лучше финки.
— Это еще бабушка на двоих сказала, а цыплят по восемь считают.
Хасан часто путал пословицы, тем не менее уверенно их применял, а тот, кто осмеливался смеяться над ним, хорошо смеялся в последний раз.
— Я так вас понимаю, что это далекая перспектива, а в настоящем это сделаете вы? — забормотал хозяин квартиры и дома.
— Умница!
— Я вам скажу, только вы поклянитесь меня не выдавать.
— За наш язык можешь не беспокоиться.
— Я тоже буду молчать.
— Только после того, как скажешь нам имя.
— Его высокопревосходительство Гимрия!
— И часто он здесь бывает?
— Два-три раза в неделю!.. Да, внизу его люди! — спохватился домовладелец.
— Их уже нет! — Хасан спрятал нож, увидев, что домовладелец побледнел от ужаса. — Твоя жизнь в безопасности, если будешь молчать и… поможешь нам, окажешь услугу: проводишь к Геору и скажешь несколько слов… Сигнализация у него есть?
— Какие-то люди приходили с проводами.
— Ладно, это наша забота. Сакс, займись этим!
— А что мне сказать своим?
— Лучше ничего не говори: молчание — золото, а слово — разменное серебро…