Охота на Странника: Последняя месть
Шрифт:
— Зачем? — неожиданно мягко спрашивает Десар.
— В каком смысле «зачем»? — злюсь я. — Ты хочешь снять проклятие!
— Зачем? У меня восемь детей. Давай пробежимся по возрастам? Старшим по восемнадцать, Адели шестнадцать, двойняшкам по четырнадцать, тебе-Кайре тринадцать, а младшим близняшкам одиннадцать. Так?
— Примерно.
— Кому из детей так срочно понадобилось замуж, чтобы бежать снимать проклятие? А ведь я точно знаю, что погибну в процессе, но смогу ли снять проклятие — большой вопрос. Что нужнее моим детям, особенно младшим — отец или снятое
— Отец, — едва слышно шепчу я.
— Разве я могу этого не понимать? Сколько мне лет?
— Сорок два.
— Мне сорок два года, я — глава не самой богатой семьи, восемь моих детей прокляты, и я ничего не могу с этим поделать. Я нахожу способ снять проклятие, но цена — моя жизнь. И я согласен эту цену заплатить, только в чём спешка? Зачем мне снимать проклятие сейчас, когда девочки ещё такие маленькие и всё равно не смогут выйти замуж? Разве не жестоко перекладывать заботу о семье и такую огромную ответственность на плечи единственного старшего сына? Он же ещё ребёнок, он даже не доучился в академии! К чему торопиться?
Я молчу, раненная в самое сердце этим страшным вопросом.
— Разве не логичнее подождать несколько лет? Дать образование всем детям, вырастить их, опробовать разные способы снятия проклятий? Я — квалифицированный целитель, практикующий хирург и, в отличие от моих детей, не обязан платить налог на безбрачие. Я могу работать и зарабатывать, помогать им планировать финансы и нести налоговое бремя вместе с ними. Разве я не должен сначала сделать предварительные договорённости о браках для своих дочерей, чтобы убедиться, что когда проклятие будет снято, они выйдут замуж за достойных ноблардов? Разве не логичнее сначала убедиться, что после моей смерти с детьми всё будет благополучно, и только потом идти и снимать проклятие ценой своей жизни? Когда мой первенец будет достаточно взрослым и готовым к ответственности, а мои маленькие дочки перестанут нуждаться в матери. Почему я так не делаю?
Меня трясёт от каждой реплики Десара. Каждое слово будто загоняется под кожу ядовитой иглой, и мне больно слушать то, что он говорит, хочется закричать и ударить его, но только лишь по одной причине: он прав.
Он прав!
Почему? Почему отец так поступил? Зачем он пошёл на тот дурацкий ритуал, который всё равно ничего не исправил?
— Почему? — сиплю я.
Ответ где-то рядом, вот только мне слишком больно даже предполагать его.
— Из чувства вины? Из страха, что дети начнут задавать вопросы? Из опасений, что они узнают, почему прокляты?
Мне становится плохо. По-настоящему плохо. Крупная дрожь проходит по телу волнами, и вместе с ней из-под контроля вырывается магия. Меня штормит, у Десара округляются глаза, и когда я оседаю на землю, он подхватывает меня на руки и шепчет:
— Тихо, Кайра, тихо… Не надо так… Они всего лишь люди. И Моэра, и Отральд, и твой дед, и мой — они всего лишь несовершенные люди, которые совершали ошибки, испытывали злость и вину… Но мы будем лучше и умнее, слышишь меня?
Но я уже не могу остановить то, что происходит. Меня трясёт всё сильнее и сильнее.
—
Я слышала их разговор накануне гибели. Мама разубеждала отца, она умоляла его подождать, но он был таким упрямым… и таким трусливым!
— Отец — не герой, да? Он — просто трус… Он сначала навлёк на нас беду, а потом бросил нас всех… Он не пытался снять проклятие, а пытался сбежать! И маму потащил за собой! Оставил Брена и нас одних! Он должен был сделать так, как говоришь ты! Должен был остаться и помогать разбираться с тем, что сотворила Моэра!
Магия идёт вразнос, и в груди начинает нестерпимо жечь.
— Кайра, луна моя, не надо так, — шепчет Десар. — Успокойся. Дыши. Это просто приступ. Ну же, луна моя. Дыши, дыши спокойно. Всё хорошо. Я буду рядом с тобой, я никуда не денусь. Это просто тяжёлый разговор.
Я ещё ни разу не видела у Десара настолько обеспокоенного выражения лица.
— Что происходит?
— Ты переволновалась, — он прижимает меня к себе и начинает баюкать, как ребёнка. — Но ты справишься. Ты сильная. Самая сильная девушка на свете. И самая необычная. Ты справишься. Дыши. Просто дыши.
В груди продолжает жечь, и я не понимаю, почему мне так больно. Почему магия не помогает? Почему не становится легче?
У меня срыв?..
Нет, только не это! Не в лесу, не сейчас!
— Прости, — шепчу я, стыдясь своей слабости.
Становится неожиданно темно, и я даже не сразу понимаю, что веки мне больше не подчиняются. Остаётся только голос Десара, уговаривающий дышать. И я дышу, пока хватает сил, а потом они просто заканчиваются...
Первое юлеля. Утро (31.1)
Десар
Капитан мог предположить многое, но не то, что произошло. Нападение стаи блейзов, встречу с медведем, атаку кнутохвостых бат… Всё что угодно, кроме магического срыва. Он держал Кайру на руках и готов был откусить и выплюнуть свой язык.
Каков молодец! Сказал всё, что хотел! Помог ей прийти к правильным выводам о её отце! Добился того, чтобы она сместила гнев со всех без разбора Блайнеров на того, кто был реально виноват в ситуации.
Только какой ценой?
Удостоверившись, что Кайра регулярно дышит, он нашарил взглядом не до конца поваленное дерево, убедился, что оно надёжно запуталось в ветвях могучего дуба и послужит хорошим укрытием, затем оттащил её в укромное место. Быстро наломал мягких пушистых веток, кинул на землю и постелил сверху кусок ковра. Уложил Кайру сверху, вынул шпильки из волос и распустил их, а затем укрыл её же алым подолом, продолжая безостановочно отчитывать себя.
Девчонке и так досталось за последние недели! Нужно было проявить гибкость, отшутиться, но нет, ему же нужна субординация! Он же всё знает лучше всех! Он же прокручивал этот разговор в голове и знал, как на неё повлиять!