Охотницы за сардиями или "Люди в чёрном" отдыхают
Шрифт:
– Андрюшка уже большой, - Женя подмигнул трёхлетнему мальчугану, сосредоточенно откручивающему ручку от маленькой плетёной корзинки.
Полезная в хозяйстве вещь была добровольно отдана на растерзание подрастающему поколению. Андрюшка был похож на родителей. Мягкие мамины волосы и папин пытливый, слегка недоверчивый взгляд.
Жена Гены, миловидная Надя, суетилась вокруг гостей.
К Игорю подбежал пёс и сел рядом, преданно глядя в глаза.
– Выйдешь с Валетом? – спросила Галя, подхватив на руки сонного Андрюшу. Малыш клевал носом, но упорно отказывался покидать компанию взрослых людей.
Они ушли в спальню. Костров встал, потрепал пса за ухом и, словно прочитав мысли Марты, бросил:
– Пройдёшься с нами?
– Да. А… куда?
– Маршрут всегда один и тот же – по пляжу, затем через набережную на аллею и обратно. Осилишь после перелёта?
– Обижаешь.
Валет радостно завилял хвостом, а Марта вскочила, бросив на мужа извиняющийся взгляд.
Женя кивнул, понимая, что их поездка была задумана лишь для того, чтобы эти двое смогли наконец остаться наедине. Он знал тайну своей жены. Знал и молчал. Их с Мартой можно было назвать любовниками, любящими супругами, друзьями, напарниками, кем угодно. Они доверяли друг другу абсолютно, чувствуя малейшие оттенки настроения друг друга.
Скрипнула калитка, и вслед за шепчущим хлюпаньем собачьих лап два силуэта растворились в темноте.
...
– Море волнуется раз... – поцеловал он её в висок.
– Здравствуй. – Марта ткнулась губами ему в подбородок. – Я скучала...
– Я тоже.
Они долго шли по сырому песку, вдыхая запах моря и думая каждый о своём. Конечно, они хотели поговорить. Но ещё больше - помолчать. Просто идти рядом вдоль моря, изредка перебрасываясь мыслями.
– Ты теперь Лисовая? Или Сергеевой осталась? – они вышли аллею.
Костров смотрел на Марту. Она совсем не изменилась, такая же лёгкая,
– Лисовая. И мне нравится. А ты? Доволен жизнью?
– Очень. Знаешь, до сих пор помню, как вернулся сюда через месяц, как Галка плакала от счастья… Если бы не ты, я не был бы счастлив в полной мере. Мучили бы сны, воспоминания. Я обязан тебе всем.
– Брось, - отмахнулась Марта, следя, как Валет то убегал вперёд, то возвращался к ним. – Давай не будем. Сколько раз ты спасал мне жизнь?
– То другое, - упрямо помотал Игорь головой. – Это была моя работа.
– А почему вы живёте в доме Гали? Ты же квартиру купил? – Марта сменила тему.
– Удобней. Летом живём в доме, а квартиру сдаём. Да и Андрюшке в частном доме лучше, – Игорь достал сигареты. – Будешь?
– Давай, пока Женя не видит.
Два одиноких огонька медленно двинулись дальше.
– Слушай, неужели Августа не поняла, что ты меня не зачистила?
– Да всё она поняла. – Марта выпустила струйку голубоватого дыма, любуясь, как он, расширяясь, исчезает в темноте. – Поняла, но не выдала. Возможно, она стала сентиментальной, а возможно просто была в нас уверена.
– Уверена? В нас?
– Мы не проболтаемся, и она это знала. Твоя зачистка войдёт в историю! За всё время никаких проблем. Ты не обращался к врачам, и вообще…
– Да уж, - Игорь усмехнулся.
– Помнишь? Та самая аллея...
Валет выскочил из-за кустов и громко гавкнул.
– Что такое, мальчик?
Собака зарычала.
– Он в порядке? – Марта посмотрела на Игоря.
– Не знаю, может, ежа нашёл? Пошли, посмотрим.
– Как горел один фонарь на всю аллею, - поёжилась Марта, - так и горит.
Валет, почувствовав хозяина, заскулил. Игорь порылся в кармане, достал фонарь. Луч света осветил неподвижно лежащее тело молодой девушки.
– Марта… Смотри!..
Поняв, что пульса нет, Игорь задрал ярко-жёлтую футболку с надписью:« Everything can be ...». Не веря глазам, они смотрели на круглый след от присоски, в центре которого виднелся след от иглы...