Охотницы за сардиями или "Люди в чёрном" отдыхают
Шрифт:
– Серёжа, да кто ж меня к ним подпустит!? Ты сам знаешь, как они относятся к «варягам». Они всеми силами будут мешать мне, хоть что-то узнать...
– Именно поэтому я тебя и отправляю. Пустишь в ход не только своё женское обаяние, но и… способности. Тут все средства хороши. Ну, и про сардий не забывай. Только, Марта, я тебя умоляю, без сердца. Сама знаешь, ненависть - не лучший помощник.
– Да знаю я! Ничего личного, только работа.
– Вот, вот. А то в запале можно столько дров наломать... Ну, что ж... Давайте. Леночку помянем - и по домам. Толя летит сегодня, вы - завтра рано утром. А там дальше сами
С этими словами Сергей открыл бутылку водки...
Глава 5.2
Санкт- Петербург. Отделение полиции.
– Ну, почему именно я, Станислав Глебович? Других оперов нет, что ли? Я этого отпуска с марта месяца ждал, - расстроено вздохнул Лисовой.
– Что ты возмущаешься, а? Ну, чем тебе не отпуск? Море, солнце, пляж...
– Ага! И трупы молодых женщин!
– Капитан Лисовой, это приказ. А приказы, как известно - что?..
– Не обсуждаются, товарищ полковник, - со вздохом сказал капитан Лисовой и закатил глаза к потолку, всем своим видом изображая вселенскую скорбь. – Только разрешите вопрос, товарищ полковник?
Полковник Замятин, непосредственный начальник капитана, кивнул.
– Вы так мне и не ответили, почему именно я? Меня это очень интересует. Есть же Мерщиков, есть Левоцкий, есть Свешников. Кстати, последний только что вышел из отпуска. Так почему меня с полдороги надо было дёрнуть?
Евгений Лисовой, капитан полиции Центрального района Санкт-Петербурга, действительно мечтал об этом отпуске с марта месяца. С того самого момента, как школьный приятель Саня Ступкин, успешный бизнесмен, позвал к себе на дачу - порыбачить на Ладожском озере.
– Ты сам себе такую репутацию заработал. Ты - самый везучий опер! У тебя самая высокая раскрываемость безнадёжных преступлений. К тому же, ты не только умеешь, но и любишь распутывать безнадёжные дела. А ещё у тебя чуйка на всякие там непонятные смерти. Так ведь? Так. – Задал вопрос и сам на него ответил Замятин.
– Так вот в Алуште именно такая ситуация: три загадочных смерти за пять дней. Нет, четыре. Хотя, всё же три. С четвёртой как раз вопросов не возникает.
– А с чего взяли, и кто взял, что это не случайные смерти? Кто решил, что эти смерти - загадочные?
– Ну, сам подумай: три молодые, здоровые женщины умирают буквально друг за другом без видимых причин. И это ещё не самое главное. Одна умирает средь бела дня на руках своей подруги. Её отправляют в морг, где и обнаруживается странная вещь: у девушки в районе солнечного сплетения след, как от присоски, а в центре – точка, как от укола. Анализ крови показал, что ...
– Никаких следов лекарственных препаратов не обнаружено, - вставил своё слово Евгений.
– Не перебивай! Хотя, ты прав. Так вот, дальше – больше. Следы эти запротоколированы и, соответственно, сфотографированы. А уже на следующий день, когда лейтенант решил посмотреть ещё раз на эти следы, то их, прости за каламбур, и след простыл. Если бы не фотографии – никаких доказательств и не было бы.
– Со второй девушкой - тоже самое?
– Практически.
– То есть?
– Следы были почти незаметны. Время смерти точно установить не удалось.
– Свидетелей, конечно, не было?
– Да что толку от свидетелей, если первая умерла в считанные минуты на глазах у всего рынка!
–
– Женщина, которая её обнаружила, пролежала недалеко от неё почти час. Она бы и дальше ничего не заподозрила, если бы не телефон. Телефон звонил долго, а внучка полковника трубку не брала. Женщина заподозрила неладное, и подошла к девушке. Так и выяснилось, что с девушкой беда. Сколько она пролежала – установить трудно. Ведь она лежала на солнце. Поэтому и время смерти под вопросом. Пока женщина подняла шум, пока вызвали «Скорую помощь», пока туда-сюда... что я тебе объясняю, сам всё знаешь... Поэтому следы были почти незаметны... да ещё тело загорелое...
– А что там с третьей девушкой?
– Тоже не совсем понятно. Пока муж за мороженым ходил, ей стало плохо. В больницу привезли без сознания. К утру умерла.
– Следы?
– Когда осматривали тело, то обнаружили только микроскопический след от укола. И то лишь потому, что были предельно внимательны после предыдущих случаев.
– А четвёртая?
– Молодая женщина. Только там всё ясно – ножом пырнули. Видимо, ограбление.
– А на предмет следов присоски проверили?
– Нет. Если следы и были, то они исчезли. Девушку нашли под утро...
– Тоже утром?
– Нет, под утро, где-то в районе шести часов, а умерла она ещё вечером. Точное время установить трудно, но, предполагают, с двадцати двух до двадцати четырёх. Сам понимаешь – жара... Вот такой разброс... Тут ещё неприятность такая...
– Что? Тоже чья-то внучка?
– Нет. Она опер. Тело обнаружил садовник, он же дворник в одном лице. Примчался с круглыми глазами в полицию... Вот так и обнаружили...
– Эти дела могут быть связаны? Что там наша коллега делала? Явно, не отдыхала.
– Может, и вправду отдыхала, может – нет. Вот это нас как раз не касается. – Строго сказал Замятин. – К тому же, я так понял, они своего человека направляют туда. Пусть сами с этим разбираются. Нам внучки полковника хватит за глаза и за уши. Ты уж, Женя, не подведи. Вон как ты ловко убийство Полоскина раскрыл. Только поэтому тебя и командирую.
– А полковник тот, откуда про меня узнал? Ваша работа?
– Да про Полоскина ему самому откуда-то известно стало... Полоскин не последним человеком в нашем городе был. Вот приятель мой позвонил и с ходу попросил, дай, мол, того опера, что убийство бизнесмена раскрыл... Я туда-сюда, в отпуске он, говорю... А тот прямо со слезой в голосе... Я, говорит, приказывать не могу, но очень прошу. Внучка единственная. Родни больше нет. Он вдовец. Сын с невесткой в авиакатастрофе погибли... Вот как тут отказать? А?.. Жень, ты пойми меня тоже. Начальство – начальством, но мужик он, правда, хороший. Мировой! Я ведь не только по службе – чисто по-человечески помочь ему хочу. Потом ты свое отгуляешь – слово даю!
Лисовой молчал.
– Конечно, ты имеешь право отказаться. Отпуск у тебя законный...
– Да, ладно, понимаю. Что Вы со мной, как с маленьким... – Евгений махнул рукой. – И потом - нам с СОБРом вроде как не с руки конфликтовать.
– Ты пойми, если б не внучка Касьяна...
– Да, всё. Я же согласился уже.
– Ну, вот и ладушки. – Станислав Глебович с облегчением выдохнул.
Лисовой имел полное право отказаться от дела. Он, в нарушение законодательства, уже два года работал без отпуска.