Охотник и его горгулья
Шрифт:
– Хорошо, давайте адрес. Еду.
Меня захлестнула волна гордости. Собственное дело! В отсутствие Тиреля, что вообще удивительно. И судя по всему, настоящая задача, деликатная. Может, в моей жизни не все так плохо, если не брать в расчет растреклятое письмо?
– Да, Вантиар, - окликнул меня Ньего.
– Рассчитываю на твой опыт. Если сам можешь что-то сделать, действуй. Только наверняка.
Мы покинули Вольницу, и Нюка только тогда возмущенно бросила:
– Самодовольный позер!
Я не удержался - рассмеялся в голос.
Почтенная
Но насладился открывающимися видами я позже. А вначале нанятый возница побоялся, что экипаж завязнет в часе езды от городских ворот, и высадил меня прямо в сплошную лужу размытой дороги.
Ни зонтик, ни заклинания, ни плотный плащ не спасали от ветра. Тяжелый чемодан с оборудованием, полученным у громилы Малыша Мирола, весил не меньше горгульи, закутавшейся в водонепроницаемую ткань и взгромоздившейся мне на плечи. Конечно, как же она полетит под дождем? Промокнет, простудится…
– Слезай!
– не выдержал я и десятка шагов с этой ношей.
– Слезай, а то в лужу сброшу!
– Хо-о-ододно-о-о! Мо-о-окро-о-о!
– простонали сверху.
– Тогда я тут останусь. И буду ждать попутку!
Я сделал вид, что собираюсь усесться на придорожный камень.
– Все-все, уже лечу!
– захребетница, чуть не повалив меня в грязь, с силой оттолкнулась и, шумно хлопая крыльями, взмыла в воздух.
Мы добирались до дома Сарендины за полчаса. За это время я успел промокнуть, раз десять поскользнуться и один раз упасть. Наконец я оказался перед двухэтажным зеленым особняком, стоявшим на отшибе небольшой деревеньки. Как же я ему обрадовался! Я был готов расцеловать жестяную табличку на калитке с выведенной ярко-зеленой надписью "Здесь живет Сарендина Грит - музыкант и изобретатель".
Пока я заклинанием отдирал налипшую на плащ и брюки грязь, промокшая злая Нюка уже вовсю колотила молоточком по коричневой двери с некстати приделанным флюгером, сейчас нервно дрожавшим от озноба.
Занавеска на окне дрогнула, а потом простуженный голос поинтересовался из-за двери:
– Кто?
– Преследующий Ванитар Гарес, Охотник. И моя помощница Нюка, горгулья.
Защелкали засовы, и перед нами оказалась маленькая женщина с неопределенного цвета длинными волосами, спускавшимися до талии, просторном неподпоясанном зеленом платье, отчего в первый момент сказать что-то о ее фигуре я бы не отважился. На вид ей было лет сорок. Может, чуть меньше.
– А ты совсем не такой, каким я себе представляла, - просто сказала она, и только тогда сделала шаг в сторону, пропуская нас. Интересно, кого она ожидала увидеть?
В доме царил кавардак. На
Я сразу пожалел, что у меня в данный момент никто из родственников не умирает и не женится, и я не за десяток дней пути от этого места. Даже Нюка опешила. Неприязненно озираясь, она жалась к моим ногам.
– Что же мне с вами делать?
– недоумевала тем временем хозяйка.
– Давайте я вам почитать что-нибудь дам…
– Нет, спасибо, у нас с собой, - поблагодарила ее Нюка.
– Как хотите. Устраивайтесь, где понравится. А я пока приберусь за этой неряхой.
– Ньего не говорил, что она с кем-то живет, - прошептала Нюка, поглядывая, как Сарендина наводит порядок.
Повинуясь тихим приказом чародейки, по полу поползли мокрые тряпки. Книги, взмахивая страницами, слетались под лестницу, укладываясь в стопки. Тарелки… О, хозяйка убрала дофру и ноты, и взмахнула рукой, отчего на столе все вспыхнуло. Пламя взметнулось почти до некрашеного потолка и тут же опало. Зато посуда стала чистой, если не считать тонкого налета пепла. Но его сдул влетевший в распахнутое окно ветерок.
– Ловко она, - отметила Нюка.
– Тебе бы так тоже научиться не мешает.
Я промолчал.
За каких- то полчаса деревянный дом сверкал чистотой и уютом, а преобразившаяся хозяйка накрывала на стол.
Была Сарендина не худой, и не толстой. Простенькое коричневое платье шло к ее карим умным глазам. Обилие бус на шее и в наскоро сооруженной прическе придавало вид скорее уютный, чем забавный. В сероватом свете ненастного дня, волосы изобретательницы показались мне грязно-русыми с вкраплением седины. "Симпатичная, хоть и чудачка", - подытожил я осмотр.
– Теперь я готова с вами говорить, - сказала она, разлив по чашкам густую ароматную жидкость медово-желтого цвета и отрезав по большому куску яблочного пирога.
– Тебя беспокоит некое существо, - осторожно начал я.
– О да, эта брюзжалка делает жизнь невыносимой. Поучает и поучает! Порой я готова ее поколотить. Но приходится терпеть. Как-никак сестра.
– Сестра?
– не понял я.
– Да. Во всяком случае, по матери, - уточнила она.
– К вечеру заявится с грудой покупок, транжира.
Мы с Нюкой переглянулись. Ньего не похож на человека, склонного только к розыгрышам. Что-то тут не так.
– А как зовут твою сестру?
– спросила моя напарница.