Охотник за смертью: Война
Шрифт:
Эспер неуверенно пожал плечами.
— Усталым. Вымотанным. И горло болит. Тревога кончилась? Кукол больше нет?
— Кончилась, — сказала Евангелина. — А почему бы тебе не полежать? Мы займемся приборкой.
— Полежать? — переспросил Джулиан. — Отличная идея. И он вышел из каюткомпании нетвердым шагом.
— Типичный случай, — заметил Что Хочешь. — Хэллоуини чуть не погиб, защищая его, и он даже спасибо не сказал.
— Заткнись, — ответил ему Хэллоуини. — Он же даже не помнит. Если хочешь быть полезен, забери меня отсюда и отнеси в мастерскую. Мне нужно хотя бы техническое обслуживание.
Что
— Отчаянный ты мужик, Кэмпбелл, — сказал Тоби. — Угрожать Дезсталкеру… да черт побери, тому самому Дезсталкеру! Этот человек включил Генератор Пустоты, помнишь? Убил все живое на планетах тысячи солнц и никогда об этом не сожалел. Лично я предпочел бы поцеловаться с Гренделианским Стражем.
— Он бы дал Джулиану умереть, — ответил Финли. — Этого я допустить не мог. Не для того я спасал его из подвалов дознания на Голгофе, чтобы он умер только из-за того, что Дезсталкер решил его использовать. А к тому же я надеялся, что этот древний сукин сын сможет его вылечить, поправить то, что у него повреждено. То ли он не мог, то ли не хотел, но это значит, что бедный пацан будет умирать постепенно. Все шансы за то, что он все равно умрет здесь, вдали от дома, и на этот раз я ни черта не смогу сделать.
— Не можешь же ты все сделать, — сказала Евангелина.
— Не могу. Я не мог бы его утешить, как ты. Просто не знаю, как это делается.
— Ты заставил Джиля его спасти. Такие вещи я не знаю, как делаются. Так что мы с тобой отлично друг друга дополняем.
Они улыбнулись друг другу, глядя глаза в глаза, и внезапно кают-компания наполнилась их любовью. Тоби сообразил, что сейчас он как раз мог бы получить от них ответы на некоторые уместные вопросы, пока они в таком хорошем расположении духа. Тоби незаметно махнул Флинну — включи камеру! Тот молча кивнул, и хотя камера на его плече не шевельнулась, ее красный глаз зажегся вновь.
— Да, — небрежно сказал Тоби, — так что там за история с Дезсталкером? В легенде ничего не говорилось насчет его эсперных способностей. И никто в роду совершенно определенно их тоже не проявлял. До Оуэна. Я видел, как на Мисте он творил совершенно потрясающие вещи.
— Это Лабиринт, — ответил Финли. — Безумный Лабиринт. Это что-то, что Джиль, Оуэн и еще некоторые нашли на планете, которая принадлежала хэйденам.
— То есть их изменила какая-то хэйденская машина?
— Нет, что-то куда более древнее. Он меняет прошедших через него людей. Делает их чем-то больше, чем они были. Не спрашивай меня о подробностях, потому что я их не знаю. Подполье знает, но только те, кому необходимо знать. Теперь отключи свою камеру и убирайся ко веем чертям, пока я не решил, в какое отверстие на твоем теле ее засунуть. Поперек.
— Все понял, — ответил Тоби. — Пойдем, Флинн.
— После меня, — ответил оператор и вышел из каюты не то чтобы с торопливостью, но с чем-то, что вполне можно было за нее принять. Когда дверь за ними плотно закрылась, они оба перевели дыхание.
— Я думаю, он не шутил насчет
— Вряд ли, — ответил Тоби. — Финли Кэмпбелл теперь далеко не тот манекен для модных шмоток, каким он был при дворе. Я теперь понял, что выбрал не самое лучшее время для зондирующих вопросов.
— Будто это тебя когда останавливало.
— Тоже верно, — согласился Тоби. — Пойдем посмотрим, чем там заняты игрушки.
Неподалеку у штирборта стоял Джиль Дезсталкер, опираясь на ограждение, и глядел в темные воды Реки. Капитан снова стоял у штурвала, и пароход набирал скорость. Джиль пытался вспомнить, каково это — телепортироваться, но это чувство от него ускользало. Как будто это переживание было для него слишком сильным, чтобы справиться с ним — кроме случаев необходимости. Слишком много для человеческого разума. Но только он уже не был просто человеком, не был с тех пор, как вместе с другими прошел Безумный Лабиринт. Он стал чем-то… отличным от человека, и эта новая способность к телепортации — только начало. Это он знал без тени сомнения. Хотя он был теперь далеко от остальных, он все же был с ними связан подсознанием, сверхдушой, и еще он знал, что они тоже изменились — каким-то иным, пугающим образом. Интересно, во что он превращается, чем станут они все, и останется ли в них что-нибудь человеческое. И еще он подумал, что эта мысль не пугает его так, как должна была бы.
Его внимание привлекли повышенные рассерженные голоса, и он пошел посмотреть, что там — больше чтобы занять мысли, чем потому, что его это трогало. Оказалось, что Плюшевый Медведь и Морской Козел нашли голову мозаичной куклы в углу, куда закинула ее пси-буря, и теперь допрашивали эту голову, перебрасывая ее ногами друг другу. Тоби их успокоил, отобрал голову, прислонил ее к переборке и стал задавать вопросы, а Флинн снимал. Все старания Тоби были вознаграждены только потоком проклятий, так что Джиль подошел и взял команду на себя. Никто не возразил. Он и не ожидал возражений.
— Почему вы на нас напали? — спросил он у головы. Голова была ярко-синей, с торчащими ушами и огромными глазами. Наверное, она должна была быть очень милой и похожей на эльфа, но сейчас она была больше похожа на демона. В ответ на вопрос она рассмеялась, показав неровную линию острых зубов. Звук был резким, искусственным, лишенным человеческих эмоций. Глаза куклы — огромные темные зрачки — уставились на Дезсталкера. — Вы — враги. Вечные враги. Люди и их прихвостни. Не думайте, что вы победили. Вам не удрать. Мы вас найдем и убьем. Мы или другие.
— Другие? — переспросил Дезсталкер, спокойно глядя в темные нечеловеческие глаза.
— У нас много друзей, и все они ждут вас по дороге. Мы знаем, откуда вы, знаем, куда направляетесь. У нас глаза и уши повсюду. До Красного вы не доберетесь. Мы не допустим.
— Как твое имя? — спросил Тоби. Голова рассмеялась ему в лицо.
— Имена? Это людская выдумка. Мы меняем свою идентичность, как меняем тела. Мы забыли, кем были когда-то, и нам это нравится.
— Расскажи, что ты знаешь о Харкере, — терпеливо спросил Джиль. — Что ты знаешь о Красном и его планах. И почему вы так решительно настроены не дать нам к нему попасть.