Охотник
Шрифт:
Правда, если быть до конца честным, смотреть на себя Найлу сейчас ни капельки не хотелось — ему очень хотелось есть. Со стороны кухни неслись такие запахи… Пока Астер и младшая повариха накрывали на стол, он с трудом сдерживался, чтобы не начать хватать куски прямо у них из-под рук. Жареная крольчатина, пирожки, копченые колбаски, фрукты, мед, свежий хлеб… Найл настолько увлекся созерцанием появляющихся на столе блюд, что не обращал никакого внимание на необычное поведение служанки: каждое ее движение сопровождалось загадкой, она
— Мой господин, ваш брат просил передать, что плохо себя чувствует и не сможет поужинать вместе с вами, — закончив все приготовления, наконец торжественно сообщила она.
Усилием воли оторвав голодный взгляд от стола, Найл посмотрел на Астер: туника из паучьего шелка, какая-то немыслимо сложная прическа, томный взгляд.
«Ай да, Вайг… Только вот на меня-то он, похоже, обиделся… Надо было все-таки вчера себя пересилить и во что бы то ни стало с ним поговорить… Ну, счастливо, девочка, надеюсь, тебе сегодня повезет больше, чем мне…»
Оторвав солидный кусок крольчатины, Найл налил себе меда. Мясо было нежное, сочное. Нет, что ни говори, а умели готовить местные поварихи… А пирожки… Он потянулся за следующим, однако внезапная мысль, что Неизвестный вольно или невольно отдаляет его от тех, кого Найл всегда считал особенной близкими и дорогими, отравила все удовольствие. Сначала Вайг, потом Стигмастер. Несмотря на то, что последний был машиной, Найл воспринимал его как человека, как учителя, с которым всегда можно было посоветоваться, на которого можно было опереться. Неизвестный выбивал почву из-под ног, делал все вокруг ненадежным, зыбким; его изобретательность была неистощима.
Найл опять поймал себя на том, что находится в напряжении, в ожидании чего-то плохого. Он не хотел произносить это слово даже мысленно — с другой стороны, и скрывать, тем более от себя, было бессмысленно: Найл боялся. Боялся неизвестности, непредсказуемости, Неизвестный каждый раз заставал врасплох, и потому… Скорее почувствовав, чем, действительно, услышав звук открывающейся двери, Найл поднял голову и вздрогнул: на пороге была Иста. Хотя узнал он ее лишь в первую минуту, потому что лицо девушки на самом деле выглядело незнакомым, с непривычно застывшим выражением.
— Извините, — она тут же закашлялась, после чего несколько раз судорожно вздохнула.
— Ты бежала? — Да.
«Что-то случилось… опять…» — Найл еще не знал, что именно, но уже не сомневался, чьих рук это дело.
Сейчас она расскажет. Найл и хотел поскорее все узнать и одновременно боялся.
— Что случилось? — наконец решился он и только в этот момент сообразил, что девушка каким-то образом прошла к нему, минуя стражу: ни Нефтис, ни кого другого не было рядом, когда она вошла в покои правителя города пауков.
— Меня никто не должен был видеть, а иначе, все пропало.
Найл пристально посмотрел ей в глаза.
— Ты читаешь мои мысли? — спросил он,
— Да, — только давайте лучше перейдем на обычную речь, а то они меня засекут.
— Они?
— Смертоносцы. Вы разрешите мне сесть?
Найл знаком указал ей на место напротив. Ощущение, что его крепко ударили дубиной по голове — мешало соображать, зато не мешало любоваться тем, как девушка, как привычным движением откинула назад волосы.
— Хочешь немного выпить? — запоздало сообразил Найл.
— Спасибо, — она залпом выпила мед. — Так вот. И взрыв, и булыжник, и все остальное тоже… ну, в общем, вы понимаете… сделали я и еще один человек. У нас был план: мы вам хотели показать, что чувствуешь, когда в любую минуту кто-то может залезть в твое сознание, прочитать твои мысли. Мы хотели, чтобы вы прочувствовали это по-настоящему. Мы не хотели, чтобы кто-нибудь пострадал.
Говорила Иста без всякого выражения, словно бы ее ничего не касалось. И Найл, слушая эту неестественную, монотонную речь, с минуты на минуту ожидал, что девушка сорвется, не выдержит, разрыдается.
«Вот тебе и Неизвестный… вот тебе и девчонка из квартала рабов…»
— Твой приятель. Он тоже из… — Найл не договорил, но Иста поняла и так.
— Нет, его мать была служительницей, а отец, как и вы… из-за моря.
«Если бы Одина не погибла, у меня тоже мог бы родиться сын…» — почему-то вдруг подумал Найл.
— Ну и где он сейчас?
— У смертоносцев.
Найл едва не выронил бокал, который нарочито лениво играл, стараясь скрыть свое стеснение перед Истой.
— Они схватили его час назад. «И с чего я взял, что они просто собирались закончить игру… Господи, что они наделали…»
— Если вы были недовольны мной, то зачем полезли к смертоносцам! — Найл с грохотом поставил на стол пустой бокал.
— Он не сдержался: вы так долго э… изучали его сознание, что он разозлился, и когда вышел на улицу…
— Арант?! — догадался потрясенный Найл.
— Нит…
— Да он хоть понимает, что натворил…
В течение нескольких минут Найл переваривал услышанное, пытаясь совершенно по-иному взглянуть на события последних дней — хоть умри, но туповатый красавчик-гужевой туда явно не вписывался.
— Ты хочешь сказать, что Нит самостоятельно справился с Юсом?
— Он все делал сам — меня не допускал: боялся я попадусь.
— Ну попался-то как раз он.
— Из-за меня. Это я виновата: не надо было передавать ему то, что рассказывал Юс.
«С ума сойти…»
В памяти Найла сами собой всплывали всякие мелочи, на которые раньше он бы просто не обратил внимание: например, что повозку тряхнуло как раз в тот момент, когда он спросил Исту о недостатках своего правления. Вряд ли, простое совпадение… А когда Найл приказал сегодня утром ехать к школе, тотчас раздался подозрительный смешок…