Охотники за мифами
Шрифт:
Стрелять еще было поздно. Оливер поднял ружье перед собой, словно мог им как-то защититься. Ударить, как битой, или всадить между челюстей. Это подарило бы ему всего несколько секунд, но в этот момент оказалось, что ему страстно хочется продлить жизнь хотя бы на эти секунды.
— Прости, — тихо прошептал он, сам не зная, у кого просит прощения. Возможно, у Джулианны. Может, у родных. Или у самого себя…
Кирата прыгнул, разверзнув пасть и разрывая когтями воздух. Оливер вскинул ружье, готовясь отразить удар…
И тут на кирата сбоку
Кирата пытался встать на две ноги. Алчные желтые глаза хищника тускло светились в темноте. Клочки шерсти и кожи свисали с горла, кровь из раны хлестала, как вода из водосточной трубы во время ливня. Зашатавшись, кирата рухнул на землю.
Оливер глядел на Кицунэ. У него перехватило дыхание. Лиса коротко рявкнула, не глядя на него. Обернувшись, он увидел еще двоих, в том числе белого тигра. Они мчались справа.
Оливер вскинул ружье, выстрелил и попал в ногу оранжево-черного кирата. Разлетелись клочья шерсти и осколки раздробленной кости. Рыжий тигр упал, но белый приближался. У Оливера оставался один патрон, и он знал, что от этого выстрела зависит все.
Но в этот миг на тигра налетел ураганный ветер, снежный вихрь, возникший прямо в узком пространстве между двумя домами. От удивления, а может, и от страха кирата зарычал — ветер отбросил его назад. Тигр упал на четыре лапы, стряхнул с глаз снег и, сопротивляясь урагану, снова ринулся на Оливера с Кицунэ.
Зимний человек возник рядом с ним, приняв свою человеческую форму. Снежный ураган тут же стих. Фрост протянул левую руку и схватил зверя за шкирку. Кирата зарычал и повернулся, выпуская когти, чтобы напасть… И тогда Фрост всадил удлинившиеся пальцы-кинжалы правой руки в глаза зверя, пронзив ему мозг.
Мертвый кирата упал на запорошенную снегом землю.
Ураган стих, лишь обычный ночной ветерок шелестел в ветвях деревьев.
Оливер хотел было что-то крикнуть, но Кицунэ — уже не лиса, а женщина — встала рядом и зажала ему рот маленькой ладонью. Другой рукой она подталкивала его вперед. Оливер замешкался, пытаясь получше перехватить ружье, но оно выпало из рук. Он собирался наклониться и поднять оружие, но Кицунэ не дала ему сделать это.
— Беги! — обжег ухо горячий шепот. — Здесь Марра!
Зимний человек уже бежал впереди, показывая дорогу. Они помчались втроем. Покинув поле битвы между двумя коттеджами, Оливер обернулся на Дорогу Перемирия и увидел нескольких кирата, которые устремились им вслед. Но тут позади
Тот, кто окликнул их, был выше человека: семи или восьми футов ростом. Из человеческого тела росла голова барана, увенчанная тяжелыми рогами — чернее, чем сама ночь.
Завернув за угол, Оливер продолжал бежать. Кицунэ чуть ли не волокла его за собой, держа за руку. Несшийся впереди Фрост остановился и схватил под уздцы пару оседланных коней. Тут Оливер понял, где были спутники в то время, когда он думал, что они бросили его, оставили умирать.
Аристократический образ жизни, который Оливер вел дома, странным образом подготовил его к этим испытаниям. Когда-то, давным-давно, все люди умели обращаться с мечом, стрелять из ружья или скакать верхом, но в современном мире такие занятия стали уделом богатых. Конечно, до сегодняшнего дня ему приходилось стрелять лишь по мишеням. И он никогда не садился на лошадь, чтобы уйти от погони. Однако умел быстро вскочить в седло.
Он легко запрыгнул на спину коня и схватил поводья, проклиная себя за то, что выронил ружье. Кицунэ взобралась на стоявшую рядом кобылу.
— Скачите на восток, в Перинфию. Держитесь подальше от дороги! — приказал зимний человек из темноты и исчез, растворившись среди снега и ветра, взвившись под небеса.
Сзади послышалось рычание. Другое раздалось с крыши дома прямо перед ними. Подняв глаза, Оливер увидел на крыше кирата, готовящегося к прыжку.
— Скачи! — крикнул он Кицунэ и отпустил поводья.
Лошади оказались резвыми и хорошо знали местность. Они помчались таким галопом, словно всю жизнь только того и ждали. Тигролюди бросились в погоню, но вскоре отстали. И вот уже Оливер с Кицунэ скакали в ночи одни, стремясь на восток, прочь от деревни Бромфилд, к городу, где каждый встречный мог оказаться врагом.
От возбуждения Оливер все же не смог сдержать крик. Он оглянулся на Кицунэ. Капюшон плаща слетел с ее головы от ветра, и черные волосы взлетали, будто ворон взмахивал крыльями. Она рассмеялась при виде восторженности своего спутника, и в ее улыбке — впервые — не было ни лукавства, ни тайн.
А горизонт на востоке уже очертила полоска цвета кобальта, первый предвестник зари.
Глава 13
Холливэлл заснул в своем кресле и проспал там всю ночь, ворочаясь с боку на бок от неудобства. Новости Си-эн-эн то и дело всплывали со дна сновидений. В начале девятого его разбудили дневной свет и боль в затекших мышцах. Долгая ночь и не принесший отдыха сон, словно сговорившись со старыми костями Теда, заставили его почувствовать себя дряхлым старцем. Он должен был идти на работу во вторую смену, то есть к двум часам дня. Поэтому успел принять душ и приготовить себе завтрак — омлет с беконом и сыром. Такое удовольствие он позволял себе раз в неделю.