Охотники за мифами

Голден Кристофер

Оливер кивнул.

— Не могу с этим поспорить. И что теперь?

— До вечера ничего поделать нельзя. Нам нужно где-то укрыться. Особенно Фросту. Он не может долго оставаться в бестелесном виде. И нельзя допустить, чтобы его увидели здесь. Об этом немедленно узнают Охотники.

— Полагаю, ты уже нашла такое укрытие?

Ее глаза блеснули.

— Конечно.

Глава 14

Сжимая в руке тяжелый железный ключ, Оливер поднимался по лестнице на третий этаж гостиницы «Fleur de Lis» [37] . Это было старое здание в классическом парижском стиле: три этажа гостевых

комнат вокруг внутреннего дворика с фонтанами, клумбами и скамейками, где можно сидеть и читать, наслаждаясь желанным покоем. Позади мягко шелестел плащ Кицунэ. Когда Оливер остановился на верхней площадке, Кицунэ тихонько встала рядом.

37

Цветок лилии (фр.).

— Сюда! — показала она и пошла по коридору, пересеченному полосками падающего из окон света.

Окна некоторых номеров выходили на улицу, но Кицунэ попросила номер с видом на внутренний дворик. Теперь, следуя за ней в номер 36, Оливер думал, как повезло им с Фростом, что они встретили Кицунэ той ночью в лесу. Сейчас ему казалось, что это случилось давным-давно. Неужели прошло всего несколько дней?

У Кицунэ имелась причина, чтобы присоединиться к ним. Ведь она тоже из Приграничных, ее преследуют Охотники, как и Фроста. Впрочем, Кицунэ доказала, что является бесценным союзником — не только в бою, но и сегодня утром. Она выбрала гостиницу, опираясь на собственный опыт. И у нее, единственной из всех троих, водились ефразийские деньги.

У двери, ведущей в их комнату, она отступила в сторону, давая дорогу Оливеру. Ему нравилось ощущать тяжесть ключа в руке, да и сама ситуация была приятно обыденной и знакомой. Он повернул ключ в замке и толкнул дверь, а затем пропустил Кицунэ вперед — из вежливости и просто по привычке. Закрыв за ним дверь, она задвинула щеколду, набросила дверную цепочку и опустила ключ ему в карман.

Устало улыбаясь, Оливер осмотрел номер. Вместо штор висели только тонюсенькие шифоновые занавески, присобранные по обе стороны трех высоких окон. Дощатый пол матово сиял в рассеянных солнечных лучах. Все пространство заполняли мягкие, неуловимо-медовые оттенки, какие дает только непрямой солнечный свет. Спинку и изножье деревянной кровати украшала причудливая резьба, а на стенах, наряду с обычными для гостиниц картинами типа «Вечер в парке» и «Ваза с фруктами», висели полотна, изображающие сказочные долины и пещеры драконов.

Оливеру так понравилась комната, что он не заметил, как Кицунэ проскользнула в боковую дверь, отделявшую спальную комнату от ванной. Скрип водопроводного крана, резкий гул труб, звук текущей воды застали его врасплох. Он обернулся, и сердце наполнила до нелепости огромная радость.

— Водопровод?! — спросил он, не веря своим ушам, словно плеск воды мог оказаться чьей-то жестокой шуткой.

Он даже не надеялся, что в Перинфии можно будет принять настоящую ванну или душ. А зря — некоторые районы города соответствовали по крайней мере началу двадцатого века, и душ с ванной, конечно же, вполне могли тут иметься.

— А как ты думаешь, почему я выбрала именно этот отель? — отозвалась Кицунэ.

Оливер улыбнулся и пошел на голос. Он заглянул в открытую дверь, и улыбка сошла с его губ. Он бессознательно ахнул.

Кицунэ стояла на одной ноге, наклонившись вперед и пробуя воду. Совершенно нагая. Ее стройное, гибкое тело было прекрасно. Маленькая грудь, соски похожи на крохотные коричневые ягоды. Шелковые черные волосы скрывали ее лицо. Вода струилась по пальцам. У Оливера перехватило дыхание. Ее вещей, в том числе и рыжего мехового плаща, не было видно. «Наверное, в ванной есть какой-то шкафчик для одежды…»

До сих пор он считал, что это лисья ипостась Кицунэ, ее способность к превращению действует на него магически. Однако сейчас она совершенно зачаровала его. Он стоял, чуть дрожа, и просто смотрел.

Когда вода достаточно согрелась, Кицунэ выпрямилась и краем глаза заметила Оливера. Мгновение она смотрела на него из-за прядей волос, не делая попытки прикрыться. Потом откинула волосы и дерзко взглянула прямо в глаза, улыбаясь весело и чуть-чуть маняще.

— Душистое мыло, — сказала она. — Я мечтала об этом со вчерашнего дня.

Как будто ничего необычного не случилось.

Она шагнула в ванну и задернула занавеску. Оливер услышал гудение труб и ответное стаккато душа. Не в силах оторвать взгляд от занавески, он вспоминал бронзовую фигурку Кицунэ, каждый изгиб ее тела, запечатлевшийся в сознании.

Прошло несколько секунд, прежде чем он сообразил, что слышит еще какой-то шум, более грубый. Словно кто-то царапал камнем по стеклу. Обернувшись, Оливер увидел воду, льющуюся по крайнему справа окну — несмотря на то, что внутренний дворик заливал солнечный свет. Стекло в раме дребезжало, крохотные дробинки града бились о него вместе с порывами ветра.

Фрост!

Оливер поспешил к окну, отворил его и сразу отскочил — в комнату ворвался мощный ледяной вихрь. Снежинки плясали в воздухе, закручиваясь в головокружительную воронку. Она неслась вместе с вихрем в дальний угол комнаты, подальше от окон.

Дюйм за дюймом из снежинок сложилась фигура зимнего человека.

Фрост был весь изо льда — тело сплошь из острых граней, волосы-сосульки.

Ледяной туман сочился из его глаз. Он бросил взгляд мимо Оливера на открытую дверь, из которой доносился шум воды. Какой-то намек на эмоцию, возможно неодобрение, мелькнул на его лице и исчез.

— Я побывал «У Амелии», осмотрелся. Конечно, в своей невидимой форме. Сейчас там темно, закрыто. Мы должны сделать все для того, чтобы никто не опознал Кицунэ и не донес Охотникам. А тебе нельзя показываться в городе. В любом появившемся в Ефразии новичке, скорее всего, заподозрят Вторгшегося, которого надо сдать властям. Чем меньше ты будешь разговаривать с людьми, тем лучше. Останемся здесь до темноты.

Оливер почесал в затылке и посмотрел в окно.

— Так долго?

— Ничего не поделаешь. Отдохните, поешьте. Кицунэ попросит, чтобы с кухни принесли еду. Пусть думают, что вы — любовники, которые хотят насладиться обществом друг друга.

Оливер вспыхнул, но подавил желание оглянуться на открытую дверь ванной, продолжая смотреть на Фроста.

— Хорошо, так и сделаем, — ответил он. — А заведение Амелии отсюда далеко?

Зимний человек покачал головой.

— Совсем близко. В четырех кварталах. Может, в пяти. Окружение там не слишком приятное, но для такого заведения — то, что надо. В Перинфии местность меняется с каждым поворотом.

Они поговорили еще минуту или две. Из душа вышла Кицунэ, закутанная в белый махровый халат. Белый цвет казался слишком резким и ярким на фоне ее кожи цвета кофе с молоком. Под халатом явно ничего не было. Пока двое Приграничных обсуждали необходимость остаться в комнате на весь день, Оливер изо всех сил старался не смотреть на нее, боясь встретить ответный взгляд. Воспоминание о наготе Кицунэ преследовало его.

Позже, когда они поели, — персонал «Fleur de Lis» и правда оказался таким услужливым, как предсказывал Фрост, — изнеможение дало о себе знать. Оливер знал, что в комнате только одна большая кровать — ни дивана, ни любой другой поверхности, на которой можно было бы достаточно комфортно прикорнуть. Несмотря на это, он намеревался устроиться на полу, постелив туда лишнее одеяло, которое он обнаружил, и одну из подушек с кровати. Кицунэ ничего не узнает.