Окно в беснонечность
Шрифт:
– Он просыпается, профессор, - послышался голос одного из ассистентов.
– Увезите его в палату, - приказал Сатаяна.
– Постойте, - поднял голову Эстергом, - я все-таки хотел бы поговорить с ним.
– Он ничего не помнит. И, кроме того...
– Знаю... Но мне хотелось бы задать ему несколько вопросов. Для дальнейших поисков решения...
– Вы трудный компаньон, Эстергом. Извините.
– Вы знали об этом, профессор.
– Знал, - сказал без улыбки Сатаяна.
– Задайте ваши вопросы. Но не много. Это был... особый
Человек на столе открыл глаза. Взгляд его обежал лабораторию и задержался на Эстергоме.
– Здравствуйте, - сказал Эстергом.
– Как вы себя чувствуете?
– Кто этот человек, профессор?
– дрожащим голосом спросил больной.
– Я просил вас не приглашать посторонних на ваши сеансы. Он, конечно, из газеты?
– Это... мой коллега, - мягко улыбаясь, объяснил Сатаяна.
– Я пригласил его для консультации.
– Зачем? Я всецело полагаюсь на ваши методы лечения. Зачем вы его пригласили?
– Голос больного окреп, стал резким и крикливым.
– Он крупный специалист в своей области, и я полагал...
– Уж не думаете ли вы, что я оплачу эту консультацию?
– закричал больной.
– Как бы не так.
– Но я и не возьму с вас платы, - сказал Эстергом.
– А мне не нужны ваши подачки!
– продолжал кричать больной.
– Вы знаете, с кем имеете дело?
– Он все знает, - возможно мягче сказал Сатаяна.
– Мы хотим... э... скорее поставить вас на ноги. Вас ждет работа, важная работа, не так ли?
– Да-да, конечно, - вдруг согласился больной.
– Конечно, вы правы, профессор. Благодарю вас. Как вы находите мое состояние сейчас?
– Вам лучше, разве вы сами этого не чувствуете?
– Да-да, конечно. А как по-вашему?
– Теперь глаза больного были устремлены на Эстергома.
Инженер содрогнулся - такую прочел в них тоску и мольбу.
– Я... согласен с профессором Сатаяной, - хрипло пробормотал Эстергом.
– Позвольте, однако, задать вам несколько вопросов.
– Конечно, конечно...
– Я предлагал профессору применить одно средство, но прежде чем решать окончательно, хотел бы узнать... Скажите, когда вы думаете о работе, о вашей незавершенной работе, вам не изменяет память?
– Нет... Пока нет... Но я не могу долго думать о ней... Начинается боль... Безумная головная боль...
– И вы не забываете формул, которыми пользовались при расчетах?..
– Разумеется, нет, они всегда у меня в голове.
– Превосходно, припомните одну из них. Любую...
– Мне придется написать. На чем?
Сатаяна сделал знак ассистентам. Один поднес к груди больного папку с приколотым листом бумаги, другой вложил в правую руку карандаш.
– Что же написать?
– спросил больной, внимательно глядя на Эстергома.
– Что хотите. Любую последовательность формул, какой-нибудь вывод... Я не специалист в вашей области, но если понадобится, мы с профессором проверим потом по справочнику...
– Едва ли вы сможете проверить меня по справочнику, -
Эстергом внимательно следил за движениями его руки.
– Можете взять это, - сказал больной, откидывая голову на подушку. Здесь довольно сложный вывод одной формулы, касающейся... Впрочем, неважно, чего она касается... Я сознательно не довел вывод до конца... Но любой физик вам подтвердит, что тут все верно... Хотя далеко не каждый догадается, какие отсюда следуют выводы...
Карандаш выпал из его ослабевших пальцев и покатился по полу.
– Благодарю, - сказал Эстергом, беря листок с формулами.
– Чтобы проверить вашу память, поступим так: завтра, не заглядывая в эти записи, вы попробуете повторить вывод... Потом мы с профессором сравним результаты. Сумеете повторить всю эту запись на память?
– Не задумываясь, в любой момент, даже если разбудите меня среди ночи...
– Превосходно. Теперь следующий вопрос: вы любите читать? Разумеется, я не имею в виду чтение научных публикаций...
Больной усмехнулся:
– Уже много лет у меня не оставалось времени для такой чепухи. Здесь, в клинике профессора, я мог бы позволить себе, но профессор утверждает, что моей бедной голове необходим полный отдых...
– Разумеется, - кивнул Эстергом.
– А теперь скажите, когда вы последний раз были в Египте?
Сатаяна предостерегающе поднял руку, но Эстергом сделал вид, что не заметил этого жеста.
Лицо больного выразило удивление:
– В Египте?
– повторил он.
– Почему именно в Египте, а, например, не в Мексике?.. Впрочем, это не имеет значения. Я никогда не был ни в Мексике, ни в Египте...
– Но вам, конечно, хотелось бы побывать там?
– Не думал об этом... Может быть, в молодости. Последние годы я был слишком занят. А впрочем... Египет... Это интересно... Иногда мне снится что-то такое... К сожалению, не могу сейчас припомнить...
– Постарайтесь...
– Достаточно, коллега, - резко прервал Сатаяна.
– Наш пациент утомлен. На сегодня довольно. Отвезите его...
Яростный взгляд профессора сверлил в упор лицо Эстергома.
Когда двери лаборатории задвинулись за тележкой, увозившей больного, Сатаяна дал волю своему гневу.
– Вы сошли сума!
– закричал он, прижимая руки к груди.
– Как вы могли?.. Извините меня, но за каким дьяволом вы суетесь не в свое дело?
– Но вы же разрешили...
– Я считал вас умнее... Или вы... э... вздумали проверять меня?
– Я проверял только самого себя, - тихо сказал Эстергом.
– А он... Разве вы рассчитываете вылечить его, профессор?..
– В данном случае это не имеет значения. Своими вопросами вы могли ускорить развязку. И я еще не уверен, что не ускорили... Он не знает диагноза, не подозревает о "растроении" своего сознания, о том, что как личность он перестал существовать...