Окно в Энцелад

Рогов Глеб

«Веруешь ли ты в Господа своего Иисуса Христа?» – грозно вопросил голос.

– Верую! – горячо воскликнул Дмитрий и перекрестился.

«Тогда отбрось сомнения, они от лукавого. Следуй за гласом Божьим, который слышишь в себе, и иди к свету истины, исполняя повеления Господни».

Дмитрий снова перекрестился, кланяясь распятию на стене, а затем встал с колен и, подняв глаза к потолку, сказал:

– Да, верую и сделаю все. Сомнений нет!

«Замечательно, – по-отечески мягко произнес голос, – тогда слушай и запоминай, что ты должен сделать, когда повстречаешь брата с сестрой…»

Часть

первая. «Рука Нергала»

Глава первая

Тихий всхлип, едва слышный среди надсадного сопения, знаменовал миг наивысшего блаженства. Уткнувшись лицом в подушку, женщина мяла в кулаках простыню и вздрагивала, чувствуя в себе ритмичные толчки мужской плоти. Крепкие ладони до боли сжали ее округлые бедра, но боль уплыла куда-то далеко, сменилась совсем другим чувством…

Несколько минут спустя они лежали в обнимку – она на спине, он на боку, спрятав лицо у нее в шее. Мужские пальцы поигрывали с длинным локоном мягких рыжих волос.

– Макс? – прошептала она, поглаживая шрамы от ожогов на его спине.

– Здесь, – откликнулся мужчина, будто школьник на перекличке.

Молчание продлилось почти минуту, прежде чем женщина заговорила вновь:

– Что будем делать?

– С чем?

Она напряглась, голос похолодел:

– Сам знаешь.

Макс перевернулся на спину, уставился в серый потолок. Желание его побелить накатывало всякий раз, когда обстоятельства заставляли брать на себя ответственность и принимать важные решения: ведь скучная, монотонная работа хорошо умеет создавать иллюзию отсутствия проблем. За последнее время такое случалось нечасто, но каждый раз ему приходилось откладывать побелку потолков до лучших времен. Обстоятельства умеют убеждать. Сейчас был как раз такой момент. Банка краски в кладовке, там же и кисти; достать все необходимое – и за работу. Но… наверное, опять в другой раз.

Он повернул голову, вгляделся в профиль женщины, мягкий и горбоносый. Она ждала ответа, смотрела в потолок. Может, тоже считала, что его пора побелить. А может, просто боялась смотреть в глаза.

– Снежана, – обратился он к ней с улыбкой, – никак не пойму, с какого перепугу родители тебя так назвали? Ты же рыжая, как лиса.

– Макс, – строго проговорила она, повернув к нему лицо, – я сто раз рассказывала почему. Не уводи разговор в сторону, отвечай.

Он невольно вздохнул, вздох получился печальный и обреченный. Снежана нахмурилась еще больше, но не отвела бледно-серых глаз, терпеливо ждала.

– Давай в другой раз решим? – предложил Макс. – Окончательно.

– Нет, – она покачала головой, – нельзя. Сроки поджимают, надо сегодня.

Спас телефонный звонок. В тишине вибрация прозвучала как рев мотора. Макс невольно вздрогнул, потянулся к прикроватной тумбочке и взял смартфон. Недовольно скривился, увидев на экране имя своей невестки Тамары. С женой старшего брата отношения не заладились с давних пор. Он считал Тамару самовлюбленной снобкой, а она Макса – бестолковым неудачником. Открытых конфликтов между ними не возникало, но холодность в отношениях сквозила явная, откровенная.

– Блин, чего ей надо, – проворчал он, раздумывая, принимать ли звонок. Тратить драгоценное время со Снежаной на разговор

с невесткой совсем не хотелось. Но с другой стороны, было понятно, что Тамара и сама вряд ли горела желанием набиваться ему в собеседники, а потому без серьезного повода звонить не стала бы.

– Да ответь ты уже, – не выдержала Снежана, кивая на дребезжащий телефон.

Макс вздохнул и нажал на зеленую кнопку, приложил телефон к уху.

– Да, Тома, привет.

– Макс! – закричали на том конце. – Макс, прошу тебя, приезжай…

Он резко приподнялся на локте. Сердце понеслось вскачь, в груди все сжалось. Снежана, до которой долетели обрывки громких фраз, нахмурилась и побледнела.

– Тома, что случилось?..

– Макс, срочно приезжай, у нас несчастье, – голос невестки задрожал, раздались глухие рыдания.

Он отбросил одеяло, вскочил, прижав телефон к уху так сильно, что затрещал пластик.

– Объясни…

– Саши… Саши больше нет.

Теперь Тамара рыдала в голос.

– Что?!

– Сегодня ночью… на работе… сердце…

– Как?! – Максу не верилось, что он правда это слышит. В голове все перемешалось, он выдавил первое, что пришло на ум: – Какое сердце, он же здоров как бык…

Женщина с трудом уняла плач, проговорила дрожащим голосом:

– Приезжай, прошу тебя!

– Еду, – глухо буркнул он и отключился.

Опустился на краешек кровати, замер, уставившись в зеркальную дверцу гардероба напротив. Из мира зазеркалья на него пялился бритый налысо, остролицый молодой мужчина с высокими скулами, прямым носом и узким подбородком, рассеченным надвое короткой полоской шрама. Он смотрел широко распахнутыми карими глазами на своего двойника и пытался переварить, принять, разложить по полочкам новую реальность, в которой сводного брата больше нет в живых.

Макс вздрогнул, ощутив нежные теплые ладони на своих плечах, увидел в отражении бледное лицо Снежаны, которая обняла его сзади, прижалась, будто пыталась укрыть от навалившегося горя.

– Божечки, ужас какой! – хрипло проговорила она, а через минуту добавила: – Соболезную. Поезжай, ты ей очень нужен. Созвонимся позже, мне тоже пора, перерыв скоро закончится.

Не отвечая, словно на автопилоте, Макс поднялся с кровати и принялся одеваться. Некоторое время спустя, стоя в дверях, обернулся к подруге, почти одетой и разглаживающей складки на юбке, и сказал:

– Мы оставим ребенка.

Снежана вскинула на Макса округлившиеся глаза. Она явно ожидала другого ответа.

– Ну а как же… – начала она, но он прервал ее:

– Как-нибудь разрулится. Запри, пожалуйста, дверь, а ключ в ящик, как всегда. Мне пора.

***

Стоял пасмурный, но на удивление теплый летний день. Бордовая мазда неслась по питерским улицам, благо в середине дня город не был перегружен транспортом. Макс сбрасывал скорость лишь перед видеокамерами и постами ГАИ. Он считал себя умелым и опытным водителем, с быстрой реакцией и хорошим глазомером, а потому риск нарваться на штрафы был, как ему казалось, единственной опасностью, которая подстерегала его за рулем. Даже сильный стресс не помешал вести грамотно, скрупулезно следуя правилам, – всем, кроме ограничения скорости. Всю дорогу он нервно сглатывал и кусал губы, ощущая тяжелую ледяную глыбу в животе.