Око Мира

Джордан Роберт

— Это безумие какое-то! — запротестовал Ранд. Повинуясь жесту мастера Гилла, он понизил голос: — У Белоплащников нет никакой причины искать меня.

— Ничего не знаю о причинах, парень, но будь уверен: им нужны наверняка ты и Мэт. Что ты такого успел натворить? Элайда, да еще и Белоплащники туда же.

Ранд поднял протестующе руки, затем уронил. В этом не было никакого смысла, но ведь он сам, своими ушами слышал Белоплащника.

— А как же вы? Даже если Белоплащники не найдут нас, вам они наверняка доставят кучу неприятностей.

— Не беспокойся об этом,

парень. Гвардия Королевы все еще поддерживает закон, даже если они и разрешают изменникам с гордым видом разгуливать с белыми повязками. Что касается ночи... Что ж, Ламгвину с его друзьями придется немного не поспать, но мне уже почти жаль того бедолагу, кто решит оставить хотя бы царапину на моей двери.

Перед ними, присев в реверансе мастеру Гиллу, появилась Гилда.

— Сэр, там... Там леди. В кухне. — Подобным сочетанием девушка была явно шокирована. — Она спрашивала мастера Ранда, сэр, и мастера Мэта, по именам.

Ранд обменялся озадаченным взглядами с содержателем гостиницы.

— Парень, — промолвил мастер Гилл, — если тебе и в самом деле удалось выманить Леди Илэйн из Дворца в мою гостиницу, мы все кончим встречей с палачом. — При упоминании Дочери-Наследницы Гилда ойкнула и круглыми глазами уставилась на Ранда.

— Брысь отсюда, девочка! — строго приказал содержатель гостиницы. — И помалкивай о том, что слышала. Это дело никого не касается. — Гилда опять закивала и умчалась по коридору, бросая на бегу взгляды через плечо на Ранда. — В пять минут, — вздохнул мастер Гилл, — она разболтает остальным женщинам, что ты — переодетый принц. К ночи этот слух разлетится по всему Новому Городу.

— Мастер Гилл, — сказал Ранд, — я ни разу не упоминал о Мэте при Илэйн. Не может быть... — Вдруг юноша расплылся в широкой улыбке и со всех ног устремился к кухне.

— Стой! — воззвал ему вслед хозяин гостиницы. — Подожди, пока не удостоверишься. Погоди же, дурень!

Ранд распахнул дверь на кухню, и они были там! Морейн, ничуть не удивленная, остановила на нем взгляд ясных глаз. Найнив и Эгвейн, радостно смеясь, подбежали к нему и стали его обнимать, позади них переминался Перрин, все трое поглаживали Ранда по плечам, словно желая убедиться, что он не бесплотный дух. В дверях, ведущих во двор и к конюшням, упершись спиной и сапогом в косяк, стоял Лан, наблюдая сразу за кухней и двором.

Ранд попытался сжать в объятиях обеих женщин и пожать руку Перрину, причем все сделать сразу, результатом чего стали переплетенье рук и взрыв смеха, когда Найнив попыталась пощупать ему лоб — нет ли жара. Вид у всех был усталый и немного потрепанный, а у Перрина вдобавок синяки на лице, и глаза он все время опускал вниз, чего за ним раньше не замечалось, — но они были живы и вновь вместе. Горло у Ранда перехватило, он едва мог говорить.

— Я уж боялся, что никогда вас больше не увижу, — выдавил он наконец. — Я боялся, что вы все...

— Я знала, что ты жив, — сказала, уткнувшись ему в грудь, Эгвейн. — Я всегда знала это. Всегда!

— А я — нет, — заявила Найнив. Для столь радостного момента голос ее прозвучал чересчур резко, но в следующее мгновение

тон смягчился, и она улыбнулась Ранду: — Ты хорошо выглядишь, Ранд. Похудел, но, хвала Свету, выглядишь хорошо.

— Угу, — раздался за спиной Ранда голос мастера Гилла, — полагаю, эти люди тебе все же знакомы. Это те самые друзья, которых ты разыскивал?

Ранд кивнул.

— Да, это мои друзья.

Он представил всех; возникло странное чувство, когда он называл подлинные имена Лана и Морейн. Оба они после этого пронзили его взглядами.

Каждого содержатель гостиницы приветствовал открытой улыбкой, но встреча со Стражем, и особенно с Морейн, произвела на него глубокое впечатление. На нее он взирал откровенно открыв рот: одно дело — знать, что Айз Седай помогала ребятам, совсем другое — узреть воочию ее появление на кухне; потом мастер Гилл низко поклонился.

— Добро пожаловать в «Благословение Королевы», Айз Седай, будьте моей гостьей. Хотя я полагаю, вы пожелаете остановиться во Дворце, у Элайды Седай, вместе с теми Айз Седай, что привезли Лжедракона. — Вновь поклонившись, он бросил на Ранда быстрый обеспокоенный взгляд. Конечно, замечательно, что он не отзывался дурно об Айз Седай; но не то же самое говорить, что ему очень хочется, чтобы кто-то из Айз Седай ночевал под одной с ним крышей.

Ранд ободряюще кивнул мастеру Гиллу, пытаясь так подсказать ему, что все хорошо. Морейн — не Элайда, у которой за каждым взглядом, за каждым словом таится угроза. Ты уверен? Даже теперь, ты уверен?

— Полагаю, я остановлюсь тут, — сказала Морейн, — ненадолго я задержусь в Кэймлине. И вы позволите мне заплатить.

Кошка цвета коленкора прошествовала из коридора и принялась тереться о ноги мастера Гилла. Только она начала ластиться, как из-под стола выпрыгнула пушистая серая, выгнула спину дугой и зашипела. Коленкоровая сжалась в ворчащий шар, и серая сиганула мимо Лана во двор.

Мастер Гилл рассыпался в извинениях за кошек, заодно возражая: мол, Морейн окажет ему честь быть его гостьей, но уверена ли она, что не хочет отдать предпочтение Дворцу, — это он вполне может понять, — однако он выражает надежду, что Морейн согласна принять его лучшую комнату в качестве подарка. Все это в его речи смешалось в беспорядочную кучу, на которую Морейн, казалось, не обращала ровно никакого внимания. Вместо ответа она нагнулась погладить рыже-белую кошку, которая незамедлительно променяла лодыжки мастера Гилла на ее.

— Я успела заметить здесь еще четырех кошек, — сказала Морейн. — Вам досаждают мыши? Крысы?

— Крысы, Морейн Седай, — вздохнул содержатель гостиницы. — Жуткое дело. Не из-за того, что у меня в заведении грязно, сами понимаете. Это все из-за людей, во всем городе полно людей и крыс. Но мои кошки позаботятся о них. Вас крысы не потревожат, обещаю.

Ранд обменялся мимолетным взглядом с Перрином, который сразу же опустил глаза. Что-то было не так с глазами Перрина. И он был молчалив; Перрин всегда отличался немногословием, но молчуном никогда не слыл. Сейчас же он вообще не сказал еще ни слова.