Око воды
Шрифт:
Он не помнил, чтобы Лейса… Итана…. Та, которую он знал, была щедра хоть на что-то.
— А это — королевский розарий, — они прошли вдоль большой перголы, увитой отцветающими розами, и вошли в зелёную арку. — Её Величество очень любит розы, это она велела его заложить. И теперь парифик Беренгар выводит здесь новые сорта. Идёмте, я покажу вам кое-что.
Лея прошла к большой круглой клумбе. Розы уже в основном отцвели, и лишь редкие сохранившиеся цветы и бутоны напоминали о былой красоте этой клумбы.
— Эти вот — самые
Дитамар почувствовал, как что-то переворачивается в его сознании. Как будто рассыпанная на осколки картинка внезапно начинает складываться. Пальцы коснулись атласной поверхности лепестка, но почти не ощутили прикосновения.
— Кэтриона? Это имя ему дала королева? — переспросил Дитамар внезапно охрипшим голосом.
— Да. Парифик Беренгар даже таблички сделал, видите, у основания каждого куста.
Кэтриона! Проклятье! Проклятье! Какой же он глупец!
Флагман королевского флота носит это имя, тот самый галеон, который возит «особо ценный груз». Этот цветок, словно сотканный из крови и огня, носит то же имя. И это имя что-то значит для королевы. Кто-то очень важный носит это имя. И он только теперь понимает, кто именно!
Проклятье! Какой же он баран!
Кэтриона. Дочь зафаринского ювелира! Ещё тогда, в Лааре, на ужине в честь Туров, в сумерках обеденного зала её лицо показалось ему знакомым. Время стёрло из памяти черты лица Лейсы-Итаны, но тогда он уловил в Кэтрионе что-то…
Там в Лааре, когда она стояла на лестнице, и он извинился перед ней за то, что не надел фрак, он вспомнил их разговор:
«— Не стоит извинений, да и фрак бы испортил это красивое зрелище. Надо отдать вам должное, бой был превосходный.
— Надеюсь, найрэ сказала это не из вежливости? К н и г о е д . нет
— Если бы вы плохо владели кхандгаром, уж поверьте, я не стала бы вас хвалить, — улыбнулась она ему снова».
Поворот головы, грация, любовь к поединкам, острый язычок и то, как свысока она смотрела на него, улыбка, смех… Если бы в тот момент он не был так пьян и одержим Зверем, он бы понял. А он не понял…
И этот её пёс! То, как он дрался. Уж точно, не как зафаринский головорез. Его боевой танец был безупречен, почти красив. Это теперь он понимает, что перед ним был танец ашуманской Тени.
А ведь ещё и мэтр Альд всё время болтал о силе огня в зафаринской девчонке! Стоило бы задуматься, откуда она? Но Дитамар тогда его не слушал. У него были другие заботы. А она была совсем рядом! Шпионка королевы. Не просто шпионка… Что она выведывала? Что она
Проклятье!
Но кто она такая для королевы, что в её честь назван корабль, цветок и одним богам известно, что ещё? Они похожи. И она была у него в руках…
Проклятье! Проклятье! Проклятье!
Поистине говорят, когда боги хотят наказать, то делают разум слепым и глухим! Что она успела сделать в Лааре по заданию королевы? А Карриган не выдал её, хотя и поклялся не врать. Но он и не врал, хоть и клялся страшной клятвой. Потому что молчание — это не ложь. Его не спросили, он и не сказал. Проклятый лживый ублюдок! Привёл в их дом этих двоих! Карриган выдал колдунов, которые вели отряды Альбы через хребты, но не выдал Кэтриону и её пса! А значит, они очень важны.
Вот уж кого он теперь точно убьёт, так это Карригана! Но сначала допросит его с пристрастием, о том, кто эта Кэтриона, что она сделала и где её искать. За эти знания, когда-то, он бы второй раз отдал душу Зверю. За то, чтобы найти слабое место этой твари! А теперь и так ясно, кто эта Кэтриона. Это её дочь. Слишком много совпадений. Да и Кайя видела это.
«Ашуманский корабль прибывает в Рокну. Матросы споро сворачивают красные паруса. На пирс спускается Карриган.
Тёмный загар, борода, большая кожаная сумка со свитками. А рядом, но чуть поодаль, держится молодая женщина. Длинная красная юбка, широкий пояс с медальонами и амулетами, чёрные волосы собраны вверх и их поддерживает тюрбан-повязка с брошью посредине.
И это она. Лейса. Итана Морайна. Будущая королева.
В одной руке — мешок, а другой она держит за руку маленькую девочку».
Карриган сказал, что её дочь сожгли рыцари Ирдиона. Значит он соврал. И тем самым приговорил себя к смерти.
— Парифик обещал Её Величеству вывести совсем чёрную розу, но мне кажется, это будет ужасно. А вы что думаете, милорд Брегат? — Лея подняла на него взгляд и тут же изменилась в лице. — Что с вами милорд Брегат?! Вы будто призрак увидели! И… что вы делаете с цветком?!
Дитамар посмотрел вниз. Его пальцы сжались в кулак с такой силой, что безжалостно раздавили бутон, а когда разжались, его ладонь окрасились алым, словно кровью.
Глава 23. Музыкальный фонтан
— Простите, — Дитамар снова сжал руку в кулак и спрятал её за спину. — Я посмотрел на эту розу и вспомнил кое-что очень… неприятное. И можно сказать, что да, это был призрак из прошлого. Но, я не хотел вас напугать. Знаете, — произнёс он как можно мягче, — я не люблю красные розы. В них слишком многое напоминает кровь… Да и вам, миледи Лафорт, подошли бы более нежные цветы. И если уж говорить о розах, то вот держите, — он дотянулся до едва распустившегося кремово-розового бутона, сорвал его и протянул Лее, — признаться, я нёс вам букет, но оставил его в карете на попечение Фингара.