Околдованная
Шрифт:
— Может быть, я могу спросить твою бабушку, знает ли она что-нибудь об «электе», и не странствовал ли твой дедушка во сне. — Она со вздохом отпускает прядь волос. — Я бы хотела подождать несколько дней, если ты не против. У неё сейчас трудные времена с… — она прерывисто вздыхает. — Ну, ты знаешь.
Я киваю, мысленно приказывая слезам отвалить к чёртовой матери. Последнее, что мне нужно, — это сломаться перед мамой.
Я обнимаю её.
— Спасибо, мам.
Она обнимает меня в ответ.
—
За то, что выслушала меня. За то, что не солгала мне. За заботу. За всё.
— За то, что ты такая хорошая мама. Мне кажется, что я недостаточно часто это говорю.
— Спасибо тебе за то, что ты замечательная дочь. — Её руки дрожат, когда она крепче прижимает меня к себе. — Я люблю тебя, милая.
— Я тоже тебя люблю. — Я делаю несколько размеренных вдохов, прежде чем отстраниться. — А знаешь? Если ты действительно хочешь помочь мне разобраться с этим, — я похлопываю по книгам, которые держу в руке, — я была бы очень благодарна. Я люблю читать и всё такое, но эти книги такие же скучные, как учебник по математике.
На её губах появляется намёк на улыбку.
— Я только с удовольствием.
Следующие пару часов мы проводим за просмотром каждой книги в кожаном переплёте. Около часа дня мама выходит из моей комнаты, чтобы подготовиться к похоронам. Поскольку они начнутся только через несколько часов, я остаюсь на кровати, поглощая страницу за страницей, пока не начинают болеть глаза, а буквы не сливаются воедино.
— Это бесполезно. Здесь ничего нет… Может быть, это всё-таки был лишь сон… — я закрываю книгу, отодвигаю её в сторону и откидываюсь на подушку.
Я пытаюсь заснуть, надеясь перенестись в страну грёз, где мой дедушка будет ждать меня с ответами. С другой стороны, единственный раз с тех пор, как он умер, дедушка приходил ко мне во сне, когда я услышала этот голос у Джейса и упала в обморок. Возможно, это как-то связано с этим, но даже не знаю, что это был за голос.
Я смотрю на стопку книг рядом с собой, задаваясь вопросом, может ли какая-нибудь из них помочь мне понять, что это был за голос. Тут же морщу нос при мысли о том, чтобы прочитать больше монотонных сведений о каждом существе, которое когда-либо существовало на земле.
— Эй, книга, мне нужно найти лучший способ получить ответы на некоторые вопросы, — бормочу я. — Должен же быть более быстрый способ сделать это… — я бросаю взгляд на свой телефон на прикроватной тумбочке.
Х-м-м… Я могла бы позвонить Джексу. Возможно, он что-то знает об этом голосе. И перед тем, как я покинула Академию, он дал мне свой номер и сказал, что я могу позвонить ему, если понадобится. Но сказал бы он мне, если бы что-то знал? Джекс наотрез отказался отвечать мне, когда я спросила его о слове «элект». С другой стороны, попробовать
Я сажусь, беру телефон и набираю номер.
— Привет, — он отвечает после четырёх гудков, в его голосе слышится явное замешательство.
— Эм, привет, это я. — Когда в трубке воцаряется тишина, я добавляю: — Алана… Эйвери.
— Спасибо, что добавила фамилию, иначе я бы никогда не узнал, какая именно Алана. В моей жизни их слишком много.
После долгих дней, наполненных скорбью и плачем, его сарказм подобен глотку свежего воздуха.
— Ну, иногда ты немного медлителен, — шучу я, облокачиваясь на спинку кровати, — поэтому решила облегчить тебе задачу.
— Как великодушно с твоей стороны, — отвечает он лёгким, почти игривым тоном, который звучит странно неуместно для него.
— В тебя, случайно, никто не вселился, пока меня нет?
— Нет. Почему?
— Потому что у тебя сейчас странно счастливый голос.
— А как именно звучит «странно счастливый» голос?
— Когда ты счастлив, как сейчас.
— То есть, ты хочешь сказать, что это странно, когда я счастлив? — в его тоне слышится веселье.
Я вытягиваю ноги, подавляя зевок.
— Да. Обычно ты всё время угрюмый и в плохом настроении.
— Эй, не всегда, — возражает он. — Только большую часть времени.
— Хорошо, тут ты прав.
— Боже, спасибо. Теперь я чувствую себя таким особенным.
— Всегда пожалуйста.
Широкая улыбка на моём лице совершенно неожиданна и заставляет меня чувствовать себя виноватой. Могу ли я улыбаться? Мне не кажется, что я должна волноваться, особенно учитывая, какой расстроенной выглядела моя мама, когда выходила из комнаты.
И тут моя улыбка угасает.
— На самом деле, я позвонила, чтобы попросить об одолжении, — я быстро меняю тему, пока не заплакала.
— Ладно… что случилось? — он, кажется, сопротивляется.
— Ничего особенного. Мне просто нужна информация о том, что произошло сегодня, — говорю я и вкратце рассказываю ему о том, что произошло у Джейса.
— На что был похож голос? — спрашивает он, когда я заканчиваю.
Я грызу ноготь большого пальца.
— Честно говоря, это звучало как-то механически, словно в записи.
— Скорее всего, это была просто запись, — уклончиво предполагает он.
— Но я слышала его только в своей голове, — замечаю я. — Всё было у меня в голове.
— Может быть, это игра твоего сознания, или твоя вторая сущность, — весело говорит он.
Я закатываю глаза.
— Советуешь мне меньше есть сладкое? Потому что единственное, чего мне сейчас хочется, — это шоколад и кикбоксинг.
— Кикбоксинг? Серьёзно?
— Что? Это помогает мне опустошить мозг, ясно?