Окрашенное портвейном (сборник)
Шрифт:
– Понял. Только, причем здесь «рыба об лед»?
– Не при чем, рыба об лед.
– Слушай, Никодимыч, нам бы надо какую-нибудь молодежную акцию организовать. Только не местечковую, а так, чтобы на всю страну прогреметь. Есть мысли?
Никодимыч задумался. Мыслей, как обычно, никаких не было.
– Есть одна мыслишка. Завтра в паранойевском ковчеге общественность собирается. Мозговой штурм делать.
– Какой штурм? – не понял Чапаев.
– Мозговой. Будем обмозговывать, как нам жить еще лучше. Там, как раз, будут представители
– Надо не «какую-нибудь», а чтоб на всю страну, – недовольно поморщился мэр.
– Так это и будет на всю страну, рыба об лед. Мы же по – другому не умеем. У нас, рыба об лед, что не акция, так на всю страну.
– Хорошо. Во сколько мероприятие?
– Завтра в три.
– Предупреди всех, что мэр приедет.
– Будет сделано.
Завотделом уже собрался уходить, но Чапаев остановил его.
– Только ты это, того, сделай мероприятие неформальным, душевным. Поменьше формальностей. Чтобы люди раскованы были.
– С этим все будет в порядке. Там же Скоков командует.
– Тогда действительно все будет нормально.
Для неформального общения собрались за столом в комнате приемов мемориального комплекса «Паранойев ковчег» в Нойке. Когда Чапаев вошел, как положено по рангу, последним, присутствующие дружно встали.
– Сидите, сидите, – душевно махнул рукой Чапаев. – У нас сегодня неформальное общение, так сказать, встреча без галстуков. Степан Никодимыч, все в сборе.
– Так точно, – ответил завотделом культуры.
Если в предложении было меньше двух слов, Климко мог обходиться без «рыбы об лед».
– Можно начинать? – спросил он Чапаева.
Мэр кивнул головой. Василий Иванович после своего избрания первое, что сделал, отработал кивок головой в двух вариантах – многозначительный и однозначно утвердительный. «Однозначно утвердительный» – резкий наклон головы одним рывком. «Многозначительный» – полунаклон, пауза с задумчивостью в глазах, еще полунаклон, пауза, взгляд устремлен вниз и медленный возврат головы в исходное положение. Мэр кивнул «однозначно утвердительно» – с многозначительным наклоном были трудности – пока не получалась задумчивость в глазах.
– Наш город – один из древнейших городов мира, – начал Климко, – и в то же время он всегда молод душой, рыба об лед, и телом. В этом заслуга не только нашей администрации во главе с Василием Ивановичем Чапаевым, но и нашей славной молодежи, которая делает, рыба об лед, наш город совсем молодым. Вот.
Завотделом выдохнул и сделал паузу.
– Мы сегодня собрались здесь, рыба об лед, чтобы провести штурм мозгов
– Мозговой штурм, – не смог не поправить редактор местной газеты Петр Татищев.
– Мы должны думать, прежде всего, о молодежи, – Климко сделал вид, что не услышал. – И провести молодежную акцию такую, рыба об лед, чтобы о ней заговорила вся страна. У меня все.
– Я, что хочу сказать, – поднялся мэр. – Я долго размышлял и пришел к выводу, что молодежную
Завотделом культуры согласно закивал головой.
– И все-таки, поработав головой над годовщинами, нашел одну приличную. Мы будем через месяц – полтора, как только подготовимся, отмечать 9937 лет прибытия Ноя в наш город. Это славная годовщина, и надо ее отметить так, чтобы везде звенело и гремело. Понятно товарищи?
Товарищам было непонятно, но сомнений никто не высказал, напротив…
– Правильно, верно все говорите, Василий Иванович, – подхватил эстафету бывший Скока – синюшник, а ныне директор мемориального комплекса «Паранойев ковчег» Александр Скоков. Изменение статуса не повлияло на его цвет лица. Оно, по – прежнему, оставалось синюшным. – У меня даже не вызывает сомнений, что эту годовщину – юбилей мы с размахом, как обычно, отметим в этом святом месте. Более святого места, чем паранойев ковчег в мире нет. Только нельзя какую-нибудь дату попроще, а то хер выговоришь. У меня пока все.
– Конструктивное замечание, есть над чем работать, – согласился Чапаев.
– Здорово, классно, – неожиданно раздался писклявый женский голос. – Мы сделаем такой праздник, такой праздник!
– Вы, это кто? – спросил Чапаев.
В голосе его слышалось недовольство – он не любил писклявых баб.
– Мы – эта наша молодежная организация «Наш местный позитив». Мы – это мы, вы – это вы, наша организация, ваша организация. Я, как лидер «Нашего местного позитива» заверяю родную администрацию, что мы приложим все силы, все умения, навыки и знания, чтобы оправдать доверие нашей администрации. Вы в нас, мы – в вас.
Со своего места поднялась крупная женщина лет пятидесяти. На ней была футболка с надписью «Позитифф». Майка заканчивалась где-то в верхах необъятной груди. Потом шло незащищенное никакой одеждой тело, а под нависшим животом начинались джинсы.
– Отрадно видеть такой энтузиазм, – с чувством глубокого удовлетворения заметил Чапаев. Он любил всё большое. – Вас, как зовут?
– Дурова, Аня Дурова.
– Спасибо, Аня Дурова. Хорошо сказали, зажигательно, по – молодому. Молодец. Кем вы работаете Аня Дурова?
– Учительницей в местной школе.
– Тогда понятно. Сразу видно, что учительница. И маечка на вас хорошая. Мне только непонятно, почему молчат другие. Что нет никаких мыслей в мозгах?
Чапаев суровым взглядом оглядел присутствующих.
– Позвольте мне высказаться, – поднял руку Семипостол, председатель местного Совета.
Чапаев кивнул. Неожиданно возникла пауза, так как у мэра не к месту получился «многозначительный» наклон головы, но никак у него не получалось вернуть голову в исходное положение. После третьей попытки, наконец, удалось это сделать.