Октавия
Шрифт:
Его волосы почти высохли. Светлые и шелковистые, они падали на загорелый лоб. Имоджин хотелось запустить в них пальцы. Его близость сводила ее с ума, и это было такое наслаждение сплетничать вот так с ним, сидящим на ее постели, что она почти забыла о своем похмелье.
Он поднялся.
– Чтобы отпраздновать свое назначение на такую большую роль, миссис Эджуорт приглашает всех нас на ужин. Надеюсь, ты будешь в состоянии прийти. Мне там будут нужны союзники.
Когда он ушел, она открыла конверты с письмами. Среди них было несколько приглашений, адресованных Морган Броклхерст.
Письмо Ларри было нацарапано на листке папиросной бумаги:
?Дорогая малышка Имоджин, ты была очень ласкова со мной прошлой ночью, когда я так сильно в этом нуждался, и тебе удалось вызвать у Бэмби дикую ревность, и все это оказалось как нельзя более кстати, хотя в свете событий последней ночи мне было очень трудно убедить ее в том, что я без нее так страдал. Снимки тебе пришлю, когда отпечатаю. Если когда-нибудь тебе надо будет заночевать в Лондоне, приезжай и останавливайся у нас. Обнимаю. P. S. Твое сочинение на машине миссис Эджуорт было вдохновенным?.
Последнее письмо было от герцогини:
?Дорогая Имоджин. Еще раз и миллион раз благодарю тебя за то, что ты сделала для нашего Рики. Это маленькое ожерелье лишь в малой мере выражает нашу тебе признательность. Приезжай к нам в следующий раз, когда у тебя будет свободное время, и напиши, как заканчивается твой отдых. Мне понравился твой мистер О’Коннор, и к тому же он прекрасно пишет. На твоем месте я бы надежду не теряла. С любовью, Камилла?.
Надежда - это хорошо, но можно и ни с чем остаться, вздохнула Имоджин, но все-таки позволила себе помечтать о квартире в Лондоне, о званых обедах, которые она там будет давать, о том, как будет приглашать к себе герцогиню и Браганци, представлять им Ларри и Бэмби, как Матт будет приходить пораньше, чтобы помочь с напитками, как она будет встречать его в черной шелковой комбинации, а он тут же начнет ее целовать, так что оба они окажутся совершенно не готовы, когда прибудут гости.
Хватит об этом, твердо сказана она себе, но заснула с мыслью о том, что надо будет все же попросить его подыскать ей работу в Лондоне.
***
Когда около восьми часов она проснулась, оставалась некоторая слабость, но в общем самочувствие было нормальное. Остальные уже сидели в баре и встретили ее как вернувшуюся после долгой отлучки сестру. Через несколько минут ей стало ясно, что всех их ожидает довольно бурный вечер. Ивонн, одетая в длинное небесно-голубое платье, которое вполне могла бы носить дева Мария, держалась отвратительно. Она самодовольно улыбалась и демонстрировала свое превосходство над всеми, особенно над Кейбл, которую Имоджин от всей души пожалела бы, если бы та не была в таком гнусном расположении духа, не огрызалась бы всем и не бросала в сторону Имоджин таких злобных взглядов. Теперь, когда Трейси уехала, она явно вознамерилась отыграться на Ники и настояла на том, чтобы за ужином сидеть рядом с ним.
Они только что кончили есть. Кейбл лишь поиграла с несколькими кусочками спаржи, когда официант положил на край ее тарелки пластиковый пакетик с шампунем.
–
– сказала Кейбл.
– Они что, хотят, чтобы я помыла голову?
– Это для мытья пальцев, - объяснил Ники.
– Я предпочитаю чашки с водой.
– Их вполне можно использовать после секса, - сказан Ники, рассмотрев пакетик.
– Им бы надо класть это в спальни.
– Для этого я тоже предпочитаю чашки с водой, - сказала Кейбл.
– Портной, пирожник, солдат, сапожник, - бубнила Имоджин, бессмысленно пересчитывая оливковые косточки.
Кейбл метнула на нее взгляд, полный неукротимой ненависти.
– Жаль, что там никак не рифмуются распутные ирландские журналисты. Тебе ведь это нужно, правда, Имоджин?
– Заткнись, - холодно сказал Матт.
– Вот, я оказалась права, - объявила Кейбл, открыв сумочку и доставая оттуда губную помаду.
Тут же на стол упал какой-то счет. Кейбл быстро потянулась, чтобы подобрать его, но Матт ее опередил.
– Отдай, - прошипела Кейбл.
Матт разгладит счет и внимательно его прочитал. На щеке его задергался мускул.
– Это за что?
– спросил он спокойно.
– За некоторые вещи, что я купила себе в Марселе.
– Но тут на четыре с половиной тыщи франков!
Это больше пятисот фунтов, подумала Имоджин, не веря услышанному.
– Должно быть, это твое павлинье платье, - сказана Ивонн, вся посветлевшая от перспективы разборки.
– Я тебе говорила, что сдерут с тебя как следует.
– Вроде того, как кто-то содрал его с тебя прямо на той вечеринке, - сказал Джеймс и захохотал, но вскоре замолк, увидев, что никто больше не смеется.
– Ты хочешь сказать, что истратила четыре с половиной тыщи франков на одно платье?
– медленно спросил Матт.
– Мне надо было надеть что-то новое. Что же мне было - идти на этот вечер, завернувшись в какой-нибудь старый половик? А это платье все заметили. Так и делаются дела.
– Нет, так дела не делаются. Чем, по-твоему, мы будем платить за оставшиеся дни отпуска?
– Ты опять их отыграешь в казино. Ты всегда можешь позвонить в газету. Ты уже, кажется, два раза это делал из-за истории с твоим драгоценным Браганци.
Оба они сохраняли враждебное молчание, когда подошел официант и убрал все со стола, оставив только чистые бокалы и пепельницы.
– Во всяком случае, - снова начала Кейбл, - раз ты решил купить ей, - она посмотрела на Имоджин, - целый гардероб, я подумала, что теперь моя очередь обзавестись обновками. Я права, Ники?
Тот осклабился с уклончивым видом. Он не собирайся встревать в этот разговор.
– Ребята, ребята, - кокетливо улыбаясь, воскликнула Ивонн, весьма довольная таким поворотом событий, - пожалуйста, не надо портить мне вечер. Я должна всем вам кое-что сказать. Сегодня особый день для Джамбо и меня.
– Ты нам это уже говорила, - проворчала Кейбл и повернулась к Матту.
– Не знаю, отчего это последнее время у тебя так туго с деньгами.
– Ладно, - сказал Матт, - об этом поговорим после.
Когда он сложил счет и сунул его себе в карман, лицо его ничего не выражало, но рука дрожала от гнева.