Октавия

Купер Джилли

– А как же Гасси?
– спросила я тихо.
– Мы же собирались подождать до возвращения в Лондон.

– А, перестань! Тебе больше, чем кому бы то ни было наплевать на Гасси, а в этот конкретный момент и мне тоже.

Он наклонил свою голову и, с силой разжав мои губы, поцеловал.

– Нет, - начала отбиваться я, чувствуя к нему полное отвращение.
– Нет! Нет! Нет!

– Замолчи, - сказал он.
– Нечего лицемерить со мной. Ты сама меня хотела, не притворяйся, что это не так, и сейчас ты меня получишь во всей

силе и красе.

В отчаянии, я пыталась вырваться.

– Пусти меня!
– закричала я.

Но он только смеялся. Толкнув меня на одну из скамеек, он закрыл мне рот поцелуем и начал рвать пуговицы на блузке.

Дверь неожиданно распахнулась.

– Прекратите, вы оба!
– произнес ледяной голос.

Джереми отпрянул от меня.

– Какого дьявола…

– Ради Бога, возьми себя в руки. Гасси идет сюда, - сказал Гарэт.

Но было уже поздно. В салон влетела Гасси.

– Дорогой мой, любовь моя, я соскучилась. Привет, Тави! Ты не потерялась?

Тут с мучительной медлительностью она оценила ситуацию, посмотрев на мои растрепанные волосы и растерзанную блузку, пуговицы которой я в бешенстве пыталась застегнуть, размазанную на щеке Джереми помаду, перевернутый стул, разбросанные по всему полу газеты.

Воцарилась мучительная пауза.

– Октавия!
– в ужасе прошептала она.
– Как ты могла? Ты клялась, что тебя не интересует Джереми. Я тебя считала своей подругой. А что касается тебя, - повернулась она к Джереми, - неужели ты думаешь, что я собираюсь выйти за тебя замуж после всего этого?

Она попыталась стащить свое обручальное кольцо, но оно не поддавалось. Всхлипнув, она выбежала из салона.

– Беги за ней, - сказал Гарэт.
– Проси прощения, скажи, что это ничего не значит - немедленно!
– крикнул он Джереми.

С бьющимся сердцем, закрыв лицо руками, я упала на стул.

– О Господи! Какой ужас!

– А ты помолчи!
– рыкнул Гарэт.
– Ты слишком много натворила для одного дня.

– Я пыталась остановить его, правда пыталась.

– Не надо! Мне не нужны твои объяснения. Ты слишком этого добивалась.

И он вышел из салона, хлопнув дверью.

Самым ужасным было то, что нам предстояло оставить яхту здесь, а Лорна должна была отвезти нас к тому причалу, где Джереми и Гарэт запарковали свои машины. Гасси настояла на том, чтобы сесть сзади, с Гарэтом. Всю дорогу она всхлипывала. Джереми и я, испытывая отвращение друг к другу, вынуждены были сесть на переднее сидение рядом с Лорной.

Когда мы, наконец, доехали туда, где были запаркованы машины, Гасси наотрез отказалась ехать в Лондон с Джереми, а Гарэт даже не попрощался.

“Господи, вот ирония судьбы, - подумала и печально.
– Все случилось точно так, как я планировала. Гасси и Джереми порвали свои отношения, и Джереми везет меня в Лондон. Но вместо того, чтобы обнимать друг друга, мы готовы вцепиться друг другу в глотки”.

Джереми был

бледен, несмотря на загар. От его бравады и рисовки не осталось и следа.

Деревья вдоль дороги то отступали, то подступали группами.

– Ты должна поговорить с Гасси, - произнес Джереми.
– Скажи ей, что во всем виновата ты. Конечно, я должен признаться, что был сегодня груб, но, видит Бог, ты меня спровоцировала.

– Да, я знаю, - апатично ответила я, - и очень сожалею. Я тебя добивалась, а оказалось, что мне это совсем не нужно.

– Да, я чувствую то же самое. Я просто бредил тобой, а теперь понимаю, что мне грозит опасность потерять Гас. Все обернулось страшной ошибкой. Закон подлости. Нужна такая вот встряска, чтобы ты понял, как много на самом деле кто-то для тебя значит. Она такая искренняя, Гас.

Не припомню, чтобы когда-нибудь я видела мужчину в таком жалком состоянии.

– Скажи ей, что это из-за тебя, - умолял он.
– Скажи, как настойчиво ты меня завлекала. Тебе же наплевать!

– Хорошо, - ответила я.
– Я поговорю с ней, но лучше это делать не сегодня.

Глава тринадцатая

На следующий день после возвращения в Лондон я несколько раз пыталась дозвониться Гасси в офис. В конце концов там признались, что она не приходила, и я отправилась к ней домой. Это была типично холостяцкая квартира: повсюду немытые чашки и переполненные пепельницы. В гостиной стояли три наполовину распакованных чемодана. Сняв с одного из кресел белый лифчик не первой свежести и смахнув коричневое яблочное зернышко, я села.

– Зачем ты пришла?
– спросила Гасси.

С лицом, припухшим от слез, она все еще была в халате.

– Объясниться по поводу Джереми, - сказала я.

– Не хочу больше слышать твоего вранья, - ответила она.

– Нет, ты должна выслушать. Во всем виновата я, понимаешь? С самого начала, только взглянув на него в тот первый вечер в “Арабелле”, такого красивого, я решила отбить его у тебя, чего бы это ни стоило. Никого еще я так сильно не желала в своей жизни. Я пустила в ход все: строила ему глазки, говорила в лицо, как он мне нравится, появлялась перед ним в одном сваливающемся полотенце, уговаривала его встретиться со мной на палубе, когда ты уснешь. Я не оставила ему ни одного шанса.

Она в ужасе посмотрела на меня.

– Ты действительно затратила столько усилий, чтобы добиться его?

Я кивнула.

– Последнюю попытку завоевать его я сделала на вечеринке у Гамильтонов, - продолжала я, теперь уже сочиняя. Я напилась и так ужасно себя вела только потому, что была зла на Джереми за то, что он не обращал на меня внимания.

– А что произошло вчера?

– Я была на яхте в ужасном настроении, когда появился Джереми, обеспокоенный тем, что я ушла так надолго, ну я и пыталась в некотором роде его обольстить.