Олаф-сотник
Шрифт:
– Я понял. Ты думаешь, она его вытащит отсюда, да? А как?
– Ей виднее, - пожал плечами сотник.
– Если сбежала от восьмилапых, так наверное, найдет способ и отсюда выбраться. Но я пока ничего не думаю, стражник. И ты не думай. Просто не будем им мешать ночью.
– Ночью? Мы вот в этой землянке будем ночевать, все вместе.
– Вдруг еще кто-нибудь придет? Наше дело спать да похрапывать, и не давать Стасу советов. Сам лучше справится.
– Если бы хотя бы он выбрался, - злорадно прошептал Люсьен.
– Тогда я согласен на
– Яд, - коротко сказал сотник.
– Стас им про это расскажет!
– Лучше бы он рассказал, где его берут. А еще хорошо бы нам узнать побольше про летучие шары, на которых путешествуют смертоносцы. Да много чего есть еще интересного в этой стране... Интересного и очень важного для моего Повелителя. Стаса же одного отправлять нельзя. Ты разве забыл, что он с далекого морского острова? Не доберется до лагеря, не умеет с насекомыми обращаться.
Стражник замолчал, сердито почесывая затылок. С доводом Олафа нельзя было не согласиться. Одинокому человеку всегда трудно выжить среди кишащих хищниками лесов и степей, а уж Стас погибнет наверняка. Тем более, что идти придется ночью... Но ночью уже выпадает снег!
– Переждать бы месяц, и половина насекомых уснет!
– За месяц мы успеем кое-что увидеть, - нахмурился Олаф.
– Например, штурм Джеммы. Смертоносцы на плотах поплывут сюда, и погибнут все. Знаешь, у меня хорошие нервы, но я не смогу на это смотреть.
Джетки мало помалу расходились, теряя интерес к забавному пришельцу. Только Сильда продолжала хлопотать вокруг тихо млеющего Стаса. Его спина уже блестела, густо натертая каким-то жиром, куртка была починена, теперь Сильда собиралась еще раз его накормить.
– Толстый станет, - буркнул Ахрон.
– На себя посмотри!
– отрезала джетка.
– На ночь надо парня закутать во что-нибудь мягкое, у меня есть одеяло из паутины, старое еще, городское. Снимай, Стас, сапоги, я и голенища заодно подлатаю.
– Да не надо, - попросил островитянин.
– Спасибо тебе, Сильда, но я их уже столько раз чинил... Они просто развалятся.
Конечно же, джетка его не послушалась. Она плюхнула на траву перед его лицом миску с пряным варевом и решительно сдернула первый сапог. Он выдержал, зато второй и в самом деле расползся.
– Как тебя, сотник?
– джетка с негодованием посмотрела на Олафа.
– Командир, значит?! Что же у тебя парень ходит в рванье? Вы-то вот оба здоровые, а одеты получше!
– Как-то так вышло, - признал Олаф, который никогда особенно не интересовался одеждой своего спутника.
– Он же не из Чивья... Эти сапоги мы ведь у речников взяли?
– Да, - кивнул Стас.
– Только мне достались старые. А потом, когда мы мимо улья ехали и повозку с сеном сожгли, подошвы прогорели. Я нашел кожи, но новое на старом не держится, и...
– Я тебе найду сапоги, - пообещала Сильда и вдруг скривилась.
– А когда ты, сынок, мылся?
Люсьен фыркнул, не сдержался. Когда чивийцы перевалили
– Что смеешься, здоровенная дубина?!
– рассердилась Сильда.
– Сам-то тоже не чистюля! Так когда ты мылся?
– Когда от речников бежал, ночью в реку прыгнул, - честно вспомнил Стас.
– А там как раз Олаф барахтался, вот после того раза...
– И не говори мне, как давно это случилось, -= нелогично оборвала его джетка.
– Значит, сейчас помоешься.
– Да где?
– попробовал вступиться Ахрон.
– Смотри, как поздно!
– Мне в землянке такие не нужны! Пойду заставлю мужиков бадью прямо сюда прикатить.
Так она и поступила, вскоре на поляне стаяла большая деревянная бадья, а джетки что помоложе забегали с кувшинами. Олаф обратил внимание, что нашлась и горячая вода, хотя запаха дыма он не чувствовал.
– Ты первый, - распорядилась Сильда.
– Потом мы, как хотите.
– В одной воде?
– набычился Люсьен, у которого были свои представления о приличиях, но сотник пихнул его в бок.
Уже в полной темноте сотник вылез из бадьи, вытерся принесенной для этой цели соломой. Уже опять было очень холодно, на щеки падали быстро тающие снежинки.
– Давай быстрее, - попросил Ахрон, дежуривший у входа в землянку.
– Бери одежду да прыгай вниз, там теплей. Сильда и вам какие-нибудь тряпки укрыться даст, не только своему сыночку.
– Неудобно, - Олаф подобрался поближе к маленькому костерку, разожженному охранником.
– К женщине, считай, в гости, голым приходить. Как ты тут всю ночь будешь? Холодает.
– Зима, - согласился джет.
– Но я не ночь, а полночи. Ничего, закутаюсь потеплей, посижу. А вы не вздумайте голову высунуть, сразу снесу! И Сильде напомни еще раз: сперва пускай покричит, а потом уж вылазит, если по нужде приспичит.
Олаф только вздохнул. Хорош караульный! Вот сейчас ударить в печень, чтобы даже не охнул, а потом не спеша придушить. Сотник был уверен, что втроем они смогут нанести спящим джетам такой урон, какого они от смертоносцев не видели. Однако спешить не следовало. Он спустился в землянку, в совершенно непроницаемую темноту.
– Осторожно!
– ворчливо потребовала Сильда.
– Стой там! Теперь направо повернись, и два шага сделай. Да пригнись же!..
Предупреждение запоздало, сотник стукнулся обо что-то головой, упали несколько предметов, что-то звякнуло.
– Куда дальше?
– Сюда, - рука Люсьена подергала Олафа за штаны.
– Мы тут, справа от входа, а они там, слева...
– Что ты там несешь?
– мгновенно отреагировала джетка.
– Уж дали вам теплый угол, накормили, помыли, укутали - чем ты еще недоволен?! Вот же дубина загорская, все бы ворчать...