Олегархат районного масштаба
Шрифт:
— Я понял, вы считаете, что нужно организовать специальное учебное заведение…
— Зачем? В МАИ уже есть люди, способные заняться решением таких задач. Им, конечно, еще немного подучится придется, но уверена, что уже в следующем году они и сами будут в состоянии студентов учить тому, что потребуется советскому авиастроению. Я понимаю, что дело это не самое быстрое, так что автоматику для стыковки… для систем дозаправки самолетов КПТ постарается все же разработать, но мы ее сможем сделать лишь такой, что процесс дозаправки будет лишь полуавтоматическим, летчику тоже поработать придется серьезно. Но все же автоматика ему жизнь немного
— Немного — это на сколько позже?
— От вас зависит. Еще раз: у вас уже есть немало людей, способных такие задачи решать, и их лишь дообучить некоторым вещам нужно будет. Но окончательное решение вы получите только тогда, когда эти люди, набравшись личного опыта, подготовят собственных специалистов и, по сути, создадут свою школу, производящую нужных инженеров в достаточных количествах. И про достаточность меня тоже не спрашивайте, они уже сами определят, сколько им людей нужно будет. А я… я им помогу в управлении коллективами новых специалистов, чтобы они могли их использовать максимально эффективно…
Челомей, который тоже на совещании этом присутствовал, так как речь шла, в общем-то, о «стыковочной автоматике вообще», после его завершения подошел к мне и спросил:
— Вы считаете, что и стыковку объектов на орбите можно полностью автоматизировать?
— Это даже проще будет сделать, чем стыковать самолет с заправщиком, так турбулентности не бывает. Правда, там свои тараканы проявятся, ведь на орбите просто ускориться или замедлиться нельзя, но законы орбитального движения просты и понятны. И переложить их в коды управляющих программ будет легче. Так что вашу задачку, я думаю, мы сможем решить гораздо быстрее, чем задачку товарища Мясищева.
— А когда?
— Сами видите, что долго пинать разработчиков я уже не смогу, но уверена, что ребятам будет очень интересно поработать с вашими специалистами. А чтобы при этом не возникло проблем с режимом секретности, я попрошу Елену Николаевну направить к вам людей, от которых что-то скрывать не придется. И если постараться, причем и нам, и вам, то работу получится закончить действительно быстро. Точных сроков я, конечно же, не назову…
Точных сроков Челомей с меня и не потребовал, но еще в конце лета два автоматических аппарата, разработанных у него в КБ, произвели стыковку на орбите. А восьмого января шестьдесят третьего года космический корабль с экипажем под командованием капитана Гагарина состыковался с первой советской орбитальной станцией «Алмаз»…
Глава 19
Если говорить честно, то «Алмаз» КБ Челомея на челомеевский «Алмаз» даже издали похож не был. То есть нынешний «Алмаз» не был похож на тот, что я помнила по картинкам и фильмам. Но станция и не должна была быть похожей: этот проект считался «промежуточным» и проходил под условным названием «СКР-1» (то есть станция космической разведки, первый вариант). И Владимир Николаевич пошел «по китайскому пути»: сначала по плану запускалась «небольшая» станция, которую нынешние ракеты все же могли вытащить на орбиту, а по мере появления новых, более мощных ракет и станции планировалось запускать побольше. Нынешняя же была всего лишь «бочкой» диаметром в три метра и длиной в пять, но от «китайского прототипа» она отличалась даже на идеологическом уровне, и в этом была в том числе и моя заслуга.
Потому что с руководителем дипломного
Челомеевские инженеры задачу по выводу своей «слишком тяжелой» станции решили довольно оригинальным способом: на ракету поставили четвертую ступень (то есть «блок Л») и с ее помощью «Алмаз» на орбиту все же поднять удалось. А чтобы он немедленно с этой орбиты не свалился (уж больно низкой она получилась), через двое суток к станции пристыковался «автоматический грузовой корабль», который и орбиту поднял до нужной высоты, и привез кучу оборудования, которое на станции быть должно, но «по весу не поместилось». И когда станция уже летала по правильной орбите, туда отправился ее экипаж.
Для Гагарина это был уже второй полет в космос: первый раз он слетал весной шестьдесят первого в качестве командира экипажа из трех человек. Но станция задумывалась как двухместная, так что в этот раз в космос полетели Гагарин и Быковский (для которого полет был первым). Ну а дальше все пошло по плану: корабль пристыковался к станции (ко второму стыковочному узлу — и именно наличие двух узлов и было «принципиальным отличием» от «первого китайца»), а затем потихоньку начали перетаскивать оборудование из грузовика и устанавливать его в нужные места. А когда перетаскивание закончилось и кабина грузовика освободилась, Юрий Алексеевич, используя эту кабину в качестве шлюза, вышел в открытый космос и переставил с грузовика на станцию две панели солнечных батарей. Вообще-то на станции две небольших панели и изначально имелись, но они были маленькие, а теперь электричества на «Алмазе» должно было хватить и для выполнения всех запланированных работ.
Но для первого экипажа никаких дополнительных работ и не планировалось, их задачей было приведение станции в работоспособное состояние, и Гагарин с Быковским работу выполнили на «отлично» — после чего спокойно вернулись на Землю. Ну а на орбите осталась готовая к работе СКР-1. Ну, почти готовая: в текущем виде она могла обеспечить двухнедельное пребывание на станции экипажа из двух человек, а для приведения ее в полную боевую готовность туда нужно было еще тонны полторы всякого полезного притащить. Вот только места на станции для всего этого «полезного» уже практически не осталось, но ведь не просто же так инженеры поставили там два стыковочных узла!
Совсем не просто так, однако на земле шла тихая подковерная борьба, и доведение станции до рабочего состояния прилично затянулась. Из-за спора о том, какой корабль запускать следующим: каждый пуск ракеты в космос обходился государству в сотню миллионов рублей (это если даже стоимость «полезной нагрузки» не считать — а лишних денег в Советского Союза все же не было, поэтому за ракету шла упорная борьба. Ведь в космос не только космонавтов запускали, академики мечтали о запусках космических кораблей для изучения далеких планет, военные — им требовались спутники разведки, всем вместе очень были нужны спутники связи…