Олимпия
Шрифт:
Клеон сделал приглашающий жест.
– Кажется, теперь я вижу настоящую тебя.
– Ты понятия не имеешь, кто я настоящая.
– Но имя таинственной незнакомки есть?
– Лима.
– Здорово, - сказал Клеон.
– Необычное. Что оно означает?
– Прекрати задавать идиотские вопросы, вот что, - огрызнулась девушка.
– Веди!
Илот развел руками.
Территория заброшенного завода оказалась куда больше, чем думала Лима. Она не видела в этом лабиринте зданий системы, ее пугали нагромождений ржавеющей под открытым небом техники и пирамиды контейнеров. Как здесь
Лима тащилась за Клеоном. В какой-то момент она вообще перестала смотреть по сторонам - завод, его безобразие и тишина, нагоняли на нее тоску.
– Это так снаружи, - сказал, нарушив молчание, парень, - внутри куда уютнее. Не доверяй своим глазам.
Она огрызнулась:
– С какой это стати?
– Знаешь, такое чувство, что ты росла не среди людей, а в лесу. Ты дикарка.
– Клеон улыбался. Вот опять! Кажется, он вошел во вкус, подтрунивая над ней.
– Ты на каждую мою фразу будешь рычать?
– Да.
– Хорошо.
Клеон зашагал дальше своей легкой пружинистой походкой. Лима отвела глаза. Уж лучше смотреть на ржавые грузовики без колес.
– Просто знай, - бросил Клеон на ходу.
– Есть в мире кое-что, о чем ты не понятия не имеешь.
Лима сдержала очередную готовую вырваться реплику.
7
Они подошли к кирпичному строению, которое значительно уступало в размерах цехам. Наверное, когда-то здесь размещалось руководство, работали инженеры и прочие важные шишки. Лима плохо представляла, как функционирует большое предприятие, поэтому лишь строила догадки.
Ни одного целого стекла в здании не нашлось, пустые оконные проемы зияли словно открытые рты. Ощутив холодок внутри, Лима сбавила шаг, но Клеон продолжал идти в том же темпе, пока не добрался до боковой двери, скрытой за контейнерами для мусора. Если специально не искать этот вход, заметить его со стороны невозможно.
Девушка сказала себе ничему не удивляться. Клеон перешагнул через порог, Лима последовала за ним. Хорошо смазанная стальная дверь с остатками облупившейся голубой краски не издала ни звука.
Внутри здания было сумрачно, но глаза Лимы приспособились быстро. Тусклый свет проникал через окна, выявляя убожество обстановки. В свое время, очевидно, здесь поработали мародеры. Они вынесли все, что можно, оставив голые бетонные стены. Лима хотела спросить, не сам ли Клеон и его семейка постарались, но какой смысл в подобных вопросах?
Илот уверенно шел вперед. У лестницы на второй этаж он свернул налево. Пять ступеней вели вниз, в подвал. Осторожно спускаясь, Лима услышала тихий скрежет металла: Клеон воспользовался ключом. Массивная дверь - тоже хорошо смазанная - отворилась перед ним.
– Это лишь один из секретных ходов, - пояснил он, задвигая защелку изнутри. Лима поежилась. Она под землей, в месте, где нормальные люди жить не могут и не должны. Одна эта гробовая тишина чего стоит.
–
– Что?
– Широкий туннель, по нему можно на грузовиках ездить, - пояснил Клеон.
Зажегся свет. Лима заморгала. Стоявший возле опорной колонны илот улыбался, указывая на выключатель.
– Если знаешь, откуда можешь украсть то, что надо, остальное дело техники.
– Ясно, - соврала Лима.
Она огляделась. Подвал был уставлен какими-то ящиками, и из него вели два выхода.
– А сколько вас тут?
– Довольно много. Мы обеспечиваем себя всем необходимым, живем, стараемся не высовываться. Дети на домашнем обучении. Моя мама когда-то преподавала в школе и сейчас занимается тем же самым.
– Но почему?
– Что? Почему мы здесь?
– спросил Клеон.
– Потому что мы бродяги. И не все из Восточного сектора. Есть беглецы из других. У каждого своя история, свои причины скрываться.
– А твои причины?
– Ну? моя семья жила в Блоке 3 Восток, пока не закрылся этот завод. Нас не перевели в другое место - отец оказался никому не нужен, хотя он отличный автомеханик. Илот без работы обречен, ведь паек настолько мизерный, что им и кошку не прокормишь. Вдобавок однажды после сильного ливня обвалился наш дом - он оказался из числа самый дрянных. Пострадали и наши соседи. В общем? Управа отказалась помочь, сказала лишь, что мы можем выбирать любой из других домов в Городе. Пустует немало, но все они не в лучшем состоянии. Тогда у отца и возникла мысль уйти. Никто нам не препятствовал, лишь сочувствовали, дескать, уходим на верную смерть. Полиция сделала вид, что ее это не касается, а доносчики и шпионы?
– прошляпили. Илот вне Блока никто и ничто, к тому же автоматически оказывается вне закона. Но кому какое дело, верно? В итоге, мы очутились здесь, и, знаешь, этому заводу было, что нам предложить. Мы живем куда лучше, чем в Городе. Единственный минус, это необходимость прятаться. Никому не хочется, чтобы нас нашли олимпийцы.
– Вас убьют, - сказала Лима.
– Казнь будет публичной и обязательной к просмотру во всех округах.
– Знаю, - отозвался Клеон.
Из этого подвала они попали в другой. Не успев придумать следующий вопрос, Лима словно приросла к месту.
Она стояла на металлической площадке, от которой вниз шла лестница, и смотрела на самые настоящие дома, построенные под сводами подземелья?
Да, здесь был город. Центральная улица, и три поменьше, что пересекали ее перпендикулярно. Вдали Лима различила даже нечто вроде площади.
– Нравится?
– спросил Клеон, наслаждаясь реакцией девушки.
– Это наш главный город. Мы зовем его Ксанта. Не спрашивай - название придумал не я. Ну, идем дальше?
Лима не возразила, ноги сами понесли ее вперед. Чтобы спуститься, им понадобилось преодолеть три лестничных марша. Вслушиваясь в стук собственных шагов, Лима старалась смотреть сразу во все стороны. Она была ошеломлена. Кто построил это подземелье? Как возможно сделать потолки настолько высокими? Чуть позже ей сказали, что в прежние времена здесь хотели устроить гараж для большегрузных машин, но идею забросили?