Он между нами жил... Воспомнинания о Сахарове (сборник под ред. Б.Л.Альтшуллера)

Альтшулер Борис Львович

Я вернулась в Москву в августе 1942 г., Андрея не встречала и ничего о нем не знала до своего замужества. В 1945 г. я вышла замуж за аспиранта ФИАНа Ф.Л.Шапиро и узнала, что Андрей аспирант, а потом сотрудник И.Е.Тамма. Знала, что он женат и что у него есть дочь.

Прошло много лет, в течение которых мы не общались, хотя я и мой муж знали о всех перипетиях его жизни. Уже после «отлучения» и возвращения в Москву Андрей однажды вечером пришел к нам домой на улицу Вавилова. Боюсь ошибиться, мне кажется, это был 1969 г. Я открыла ему дверь, он снял галоши и между нами произошел смешной разговор: "Здравствуй, а ты что здесь делаешь?" Пришлось мне ответить, что я жена своего мужа, к которому он пришел. Он то ли не знал, то ли забыл об этом. У него тогда были какие-то идеи, имеющие отношение к нейтронной физике и он хотел поговорить

с мужем.

Мы знали, что для Андрея наступили тяжелые времена. Он очень изменился, стал более общительным, с ним произошел тот перелом, который превратил его из кабинетного ученого в крупную общественную и политическую фигуру. Мы иногда виделись от случая к случаю то в поликлинике Академии наук, то на улице. Он познакомил меня с женой Е.Г.Боннэр (Люсей). Он знал о моих несчастьях — смерти мужа и сына. Потом был Горький.

Новый пик общения наступил в 1988 г., когда мы (И.В.Ракобольская, Р.Л.Ривкес и я) организовали вечер встречи нашего курса: "Год поступления 1938". Всем разослали письма. Андрей позвонил мне и спросил, можно ли прийти с женой, я с радостью сказала — конечно. Они заехали за мной, и мы все провели счастливый, ничем не затуманенный вечер воспоминаний в университетской столовой на Ленинских горах. Всего пришли и приехали около 60 человек. Мы все были горды тем, что учились когда-то вместе с ним, что можем видеть его и разговаривать с ним. Андрей был в центре внимания. Он не без юмора рассказывал о своей Горьковской эпопее. Потом Андрей и Люся проводили меня домой. Я несколько раз разговаривала с ними по телефону. Я стеснялась часто звонить, ведь он был так загружен, так уставал.

И вдруг неожиданно наступил конец.

Я не решалась начинать эти записки, но Елена Георгиевна просила, и для меня также это важно. Кроме того, может быть, крохи моих воспоминаний будут капелькой в той скульптуре, которую вылепит Книга воспоминаний об Андрее Дмитриевиче Сахарове.

Том Герелс

Андрей Сахаров: интеллект, мужество, цельность

Живя среди людей, мы иногда видим примеры исключительного мужества и высокой нравственности. Некоторые люди выглядят более завершенными, более цельными, чем остальные. В очень немногих три качества — интеллект, мужество и цельность — соединяются в единое целое. Одним из таких редких людей был Андрей Сахаров.

В поисках сравнения мне приходит на ум только Махатма Ганди. На первый взгляд сравнение Сахарова с Ганди может показаться странным. Какое может быть сходство между создателем бомб и провозвестником миpа? В самом деле, и профессии у них были pазные, и выглядели они поpазному. Конечно, трудно представить себе Сахарова посреди русской зимы в одной лишь домотканой набедренной повязке. Была, конечно, и разница в образовании и культурной традиции. Сахаров был воспитан в культуре, основанной на рационалистических принципах. С другой стороны, обладал Сахаров и славянской чувствительностью, что сближает его с Ганди сильнее, чем это кажется с первого взгляда. Во время Второй мировой войны чувство принадлежности к родине было в Сахарове особенно сильно; он очень хорошо описывает это в первых главах своих «Воспоминаний».

Будучи физиком, Сахаров пришел к созданию водородной бомбы. В то время он верил в необходимость атомного оружия, но постепенно проблемы выживания человечества и недопущения войны стали для него главными. В этой статье я собираюсь показать, что в Сахарове и Махатме Ганди есть много общего. Я буду часто цитировать Ганди, который умел в нескольких словах выразить главное.

В ряду других человеческих качеств цельность представляется наиболее существенной. Ганди пишет : [156]

156

Цитаты из Махатмы Ганди взяты из небольшой книжки «Ганди» (Бомбей, Valil & Sons, 205 с., года не указано).

Прекрасный дворец, покинутый обитателями, выглядит как развалины. Таков

же и человек без характера, как бы богат он ни был.

Из своих встреч с людьми я вынес убеждение, что цельность- это первейший критерий даже в таком деле, как выбор руководителя лаборатории или декана факультета, не говоря уже о спутнике жизни.

Почему же цельность столь важна? И тут мы снова обращаемся к Ганди, который понимает цельность как стремление к Истине. Это стремление составляет самую сущность человеческого духа. Ганди отождествляет Истину с Богом:

Что такое Бог, сказать трудно, понятие же Истины есть у каждого в сердце. Истина- это то, что ты полагаешь пpавильным, и это твой Бог. Почитая эту истину, мы со временем постигнем Истину абсолютную, то есть Бога. Глубинная вера в Бога, которого понимаю как Истину, поможет мне сохранить покой. Много есть описаний Бога, но для себя я решил: Бог- это Истина.

Можно возpазить: "Это прекрасный принцип, но реальная жизнь заставляет быть более прагматичным". Однако как мы увидим ниже, Ганди и Сахаров не были мечтателями. Абсолютная Истина часто недоступна нашему пониманию, но мы должны стремиться к ней. Ганди пишет:

Конечным человеческим существам никогда не узнать во всей полноте Истину и Любовь, которые бесконечны. Но мы знаем достаточно, чтобы выбpать путь.

Следование Истине совсем не означает непрактичности, оторванности от жизни. Истина всегда проще, чем хитросплетения лжи и полуправды. Менее всего путаницы бывает тогда, когда говорят только правду. Например, Соединенные Штаты гордятся Конституцией, которая содержит прекрасные этические концепции. Но политика США не всегда опирается на эти концепции. Свидетельство тому- вооружение Ирака в восьмидесятые годы. Если бы политика великих держав в большей мере направлялась Истиной, войны с Ираком в 1991 г. можно было избежать. Думаю, Сахаров бы со мной согласился.

Из «Воспоминаний» Сахарова видно, что он был человеком простодушным. Если он считал что-то истинным, касалось ли это физики или прав человека, он чувствовал потребность высказать свое мнение. В 1966 г., когда Сахаров только начинал заниматься общественной деятельностью, его попросили подписать письмо против реабилитации Сталина. В то время подписывать подобные письма было небезопасно. Но Сахаров просто говорит: "Проект письма не вызвал у меня возражений, и я его подписал" [1].

Сахарова не смущали трудности жизни, работа на военном заводе. Он вспоминает, как с восторгом обнаружил, что может решать все более сложные инженерные и физические задачи. Потом его живой ум привлекли проблемы, связанные с правами человека и сохранением окружающей среды.