Он мой кошмар
Шрифт:
— Так, все, в ванну их бросьте с водой. Мы уже опаздываем.
— Даже не расскажешь, кто твой парень?
— Нет у меня никакого парня.
— А вот и есть. Смотри!
Ленка пялится в окно на кухне, уперевшись локтями в подоконник. Заглядываю в стекла через ее плечо и, наверное, моментально краснею.
Панкратов сидит на капоте своей тачки, залипает в телефоне.
К счастью, в окна наши не смотрит. Но, где я живу, знает. Эта информация теперь просто не даст мне покоя.
— Так, хватит пялиться. Пошли, — подталкиваю Лену
Пока закрываю дверь, чувствую легкую дрожь в пальцах. Ну вот зачем он приперся? Разве его кто-то звал?
Когда весь мой детский сад выкатывается на улицу, Андрей реагирует удивленно. Опускает ноги на асфальт, поправляет белый пиджак и делает пару шагов в мою сторону.
— Нужно поговорить.
— Разве есть о чем?
— Поверь, есть. Могу подвезти, заодно и поговорим.
— Обойдемся. А поговорить можно и в универе. Девочки, пошли.
Девчонки отходят подальше, а я резко возвращаюсь.
Замечаю на его лице довольную усмешку. Уверен, что я передумала и запрыгну в его тачку, писаясь от счастья.
— Не надейся, — смотрю на открытую дверь, — и веник свой в следующий раз засунь себе в одно место. Понял?!
18
— А я сказал, поедешь! — отец бьет ладонью по столу, не забывая при этом буравить меня тяжелым взглядом.
— Да у нее пуля в башке.
— Мне нет до этого дела. Ты поедешь и все узнаешь. Понял?
— А если пошлет?
— А ты сделай так, чтобы не послала. Девчонка — единственная, кто мог видеть его в ту ночь. И мне бы очень хотелось узнать все по-хорошему. Ты с ней общаешься и…
— Я? С ней?
— Ты. С ней. Валера с тобой не просто так катается.
— Стучит, что ли? Фу, какая низость.
— Рот прикрой. И слушай внимательно…
— Я-то понял. Только вот до тебя никак не дойдет, что мы с ней не друзья.
— А надо дружить, сынок.
Батя в сотый раз запускает видео с камер в клубе, что предоставила наша служба безопасности. Там четко видно, как брат трется у торца здания с каким-то чуваком. Что-то забирает, а потом садится в машину, хотя уже и так плохо стоит на ногах.
Через два часа после этого Славик влетит в грузовик. А еще через час в его крови найдут коктейль из запрещенных веществ.
Но самое занимательное во всем этом то, что по иронии судьбы Токарева — единственная, кто видел Славика в ту ночь у клуба. В момент встречи брата с предполагаемым дилером Токарева трепалась по телефону на улице. Будто специально сунула нос за угол, где стояла тачка Славы. Это четко прослеживается по камерам.
Просто нереально везучая девка.
Они собирались в этом клубе половиной потока. Я приехал туда уже после аварии, когда брат попал в больничку. Тогда еще понятия не имел, что он тоже был там той ночью. Раздрай в башке и лютое желание отвлечься от произошедшего сделали свое дело, позволяя выплеснуть злость. Той, кого я ею окатил,
Слишком много совпадений…
— Ладно, — закрываю ноутбук, потому что еще немного, и эта видеозапись начнет мне сниться.
— Вот и отлично. Ты прекрасно знаешь, что накануне выборов я не хочу огласки. На какое доверие электората можно рассчитывать, если твой сын наркоман и авария произошла по его вине? — отец не скупится на прямоту. — Поэтому все, о чем мы с тобой тут говорим, не должно озвучиваться за пределами этого дома. Твоя задача — просто узнать у девчонки, помнит ли она Славика, узнала ли… Потому что если вся эта грязь всплывет перед выборами…Ладно, иди. И матери ни слова.
— А если она его узнала, что дальше будешь делать?
— Посмотрим. Либо заплатим, либо будем говорить по-плохому.
— Понял, — хлопнув в ладоши, поднимаюсь с кресла и выхожу из отцовского кабинета.
Конечно, он не хочет огласки. Держится за свое кресло. Скандал ему сейчас точно навредит. Все-таки на пятый срок избирается. А если наши бодигарды будут что-то разнюхивать в стенах университета, возникнут вопросы. Ведь, по «официальным» данным, брат попал в аварию из-за скользкой после дождя дороги.
Отец быстро сориентировался. Но вот если пойдут слухи о том, что брат был под веществами… Короче, в положении бати любое дуновение ветра играет не в его пользу сейчас.
Прекрасно просто!
Ладно, придется слегка поиграть. Набираю номер доставки цветов и заказываю букет. Не то чтобы задобрить рыжую, скорее, просто расположить к разговору.
Конечно, решение поехать к ней лично оказывается провальным, но чего-то подобного я на самом деле и ожидал. Она же уверена в том, что это я слил ее танцульки в ректорат и распустил слухи, что донеслись до каждого в этой шараге.
Но, как я и говорил, все это слишком мелко и не интересно. У меня нет цели ее опозорить. И никогда не было.
Хотя Токарева раздула эту тему в своей рыжей голове до вселенских масштабов. Подумаешь, парочка отсталых похихикала.
Но раз теперь мне нужно с Токаревой дружить, по крайней мере пока, не нахожу ничего лучше, чем напрячь Валеру выяснить, кто опорочил нашу «честь и гордость».
Это, конечно, забавно — понимать, что разведчик в прошлом и один из незаменимых людей в охране отца в настоящем будет заниматься подобной ерундой.
В принципе, к концу учебного дня я уже знаю ответ на особо интересующий рыжулю вопрос.
Чиркаю зажигалкой, привалившись к корпусу машины. Наблюдаю. Пары закончились, наша звезда вот-вот должна появиться в поле моего зрения.
Так оно и происходит.
Еська вылетает из здания университета с глупой улыбкой на лице. Что-то бурно обсуждает с Бережной. Заметив меня, напрягается. Это проглядывается в ее замедлившемся шаге и напряженных плечах. Она скукоживается на глазах.
Отмазывается от Леськи и, обхватив сумку, что прижимает к груди, покрепче, направляется ко мне.