Он пресытил меня горечью, или Так тоже можно жить
Шрифт:
— Повторяю, не было спора как такового. Тогда мне казалось: я теряю друга. Я боялся, что эта банда окончательно испортит его, он станет другим, и дружба с ним будет невозможна. А ты не такая как все, Максим не стал бы разрываться между тобой и отрядом, он выбрал бы только тебя. Так мне казалось. Надо было только подтолкнуть его. Хорошо зная его характер, я приложил все усилия, чтобы обратить его к тебе. Но получилось все очень неудачно.
— Ну почему именно я? Почему вы выбрали именно меня? —
— Я видел, как глубоко ты зацепила Максима, и что только ты сможешь заставить забыть его других. Рано или поздно он вспомнил бы о тебе, случайно встретившись с тобой или пресытившись отношениями с доступными женщинами, но я решил, что лучше будет, если это случится раньше.
Из глаз выкатилось по слезинке, она вытерла их рукой и повторила:
— За что? Господи, за что мне это? В чем я провинилась? В чем моя вина? — Таня продолжала причитать.
Еще одна слеза пробороздила дорожку вдоль носа и замерла над верхней губой. Ее она слизнула языком.
— Не надо плакать, — снова умоляюще попросил Саша.
Таня встала:
— Я пойду умоюсь, а ты наливай чай, — и ушла в ванную.
Она поплескала на лицо холодной водой, но когда начала вытираться полотенцем, слезы снова брызнули из глаз. Пришлось снова умываться, слезы катились не переставая, и она смывала их холодной водой. Таня несколько раз глубоко вздохнула, сдерживая слезы, опять ополоснула лицо и вытерлась. Подождав несколько секунд, не повторится ли приступ слезотечения, она вышла.
На столе ее ждала чашка чая. Александр с растеряно-виноватым видом стоял у окна и курил. За окном сгущалась ночь. Таня присела за стол, себе чай Саша не налил.
— А себе почему чай не налил? Для кого я накрывала?
Саша налил и себе чаю.
— Тебе лучше? — в его голосе звучало неподдельное участие.
— Вы разыграли меня как пешку в партии.
— Я. Макс принял всё за чистую монету. Таня, ты ни в чем не виновата. Тем более, что Макс не сразу ушёл из банды.
— Пешку принесли в жертву зря, ни за что.
— Прости. Но ты не права. Если бы не ты, он никогда не бросил свою группировку.
— Ну, ещё ты мне будешь лгать! Давай утешай меня, выдумывай небылицы!
— Ну вот, ты опять не хочешь меня слушать.
— Говори.
— Весной, ещё одна банда начала делить с ними асфальт.
— Что?
— То есть начался передел территории, ну, кто будет собирать дань и будет крышей в данном районе. Против них была настоящая банда, смотрящими были уголовники, а не спортсмены. Короче, наши ребята проиграли. Макс был вне себя, они пытались что-то доказать, и им дали возможность сохранить отряд. Кошелёк — главарь той банды…
— Кошель, — поправила Таня.
— А ты откуда знаешь? — удивился Саша.
—
— В общем, он предложил Максиму сыграть в карты. Если Макс выигрывает — становится бригадиром своего отряда.
— А это повышение?
— С одной стороны — да, но с другой — нет, раньше они были независимы, а теперь в составе другой банды, — Саша замолчал.
— Налить еще чаю? — спросила Таня.
Саша отказался, Таня поставила чашки в раковину, смела крошки со стола и вернулась на свое место.
— Можно я еще покурю? — спросил Саша. Таня кивнула.
— Ну и что, он согласился? — поторопила она Сашу, который, закурив, продолжал молчать.
— Ты бы лучше спросила, что было на кону в случае проигрыша.
— Если проиграл — стал бы рядовым, разве не так?
— У воров не так. Тогда получается это просто жребий, — пояснил Саша, — как монетку кинуть, орел — новый пост, решка — остаешься рядовым. Воры так не играют, со своей стороны Кошель тоже должен получить нечто равноценное по его понятиям, если Максим проиграет. Кошель хотел поставить на кон со стороны Макса — тебя.
— И после той игры мне собирались обстричь волосы? Значит, Максим проиграл. А как хорошо притворялся, что ничего не понимает.
— Совсем не так, в тот раз на тебя, действительно, напали ребята Сухого. И Максим ничего не подозревал. Кошель же хотел большего, чем просто прядь твоих волос. Макс сказал, это было серьезное предложение.
— Какое? — она нервно рассмеялась.
— Его условия были такие: если Макс выигрывает — идет на повышение, если проигрывает — Кошель получает тебя в качестве любовницы. Кстати, ты его видела?
— Кажется. Один раз в подвале, я его даже не разглядела.
— Он видимо тебя запомнил.
Тане стало неприятно, ее передернуло. Она не стала громко кричать и возмущаться, вроде «Да как они посмели, как они могли!». Саша здесь был не при чем. Она попыталась понять воровскую логику:
— Но это же несправедливо. Кошель при проигрыше ничего не теряет. Ставки не равноценны.
— Это другой мир — уголовный, в нем живут по своим законам.
— И что было дальше? — спросила она немного помолчав, — Максим согласился? Он выиграл?
— Нет, Максим посчитал, что ты — слишком высокая ставка по сравнению с этим местом и отказался играть. Но все признали, что Кошель поступил по «понятиям», а отказ Максима — проявление непочтения к «кодексу чести». Он ушёл из отряда. Его могли еще и наказать, а бригадиром стал спортсмен, эта роль как раз для него, он и до этого дневал и ночевал в подвале с ребятами.
— Ужас, неужели это правда? — не могла поверить Таня.
— Я рассказываю, что знаю. Ты успокоилась?