Он. Перерождение
Шрифт:
— Я хоть никого не убил? — и словно поняв глупость вопроса, Трэви хлопнул себя по лбу. — И что же я наколдовал такого?
— Ты менял облик людей, если упрощать.
— Вообще ничего не помню. Но ты сказал «отчасти». Почему?
Альбус не хотел говорить, что они обязаны своим спасением Безумцу, но в тоже время он считал лишним наличие недосказанности.
— Он помог нам. Не знаю, кто Ему сказал, где нас искать. Может, следил. Но Он был там и телепортировал сюда.
— Может, это его рук дело?
— Не думаю, Он искал ответы. Пытался узнать, как им удалось найти нас.
— Прям герой, так и хочется отблагодарить. — Трэви улыбнулся.
— И еще одно…
Альбус призадумался. Сказать, что их спас Он был несложно. А вот сказать
— Ричард с Полиной здесь. Мы мило побеседовали и оказалось, что Он шантажировал их. Ричард хоть и недолюбливает тебя, но не пошел бы на такое, если бы не внешний стимул.
— Зачем Ему это? Я не понимаю Его действий по отношению ко мне.
— Безумец, что тут скажешь. Ты полежи пока, Трэви, отдохни. Дни выдались тяжелыми.
— Какой сегодня день недели?
Альбус пожал плечами.
— Четверг. — сказал Ричард, входя в комнату. — Привет, Трэви.
— Привет, Ричард. Привет. Прости, не помню, как тебя зовут.
— Полина.
Глаза Трэви расширились от удивления.
— Так это ты?
Полина смущенно отвела глаза.
— Прости меня… Я боялась за брата.
— Куда же твой брат смотрел, когда дал тебе нож? Так же и пораниться можно. Подойди ко мне, пожалуйста. — сказал Трэви, протягивая руку.
Полина посмотрела на Ричарда, словно прося разрешения. Брат нахмурился, не доверительно смотря на Трэви, но пересилив себя одобрительно кивнул. Полина подошла и протянула свой руку.
— Ты поступила плохо, пускай и намерения твои были благие. Давай забудем об этом. Мир?
— Мир. — облегченно сказала Полина, сбрасывая со своих детских плечиков груз вины.
Они обменялись рукопожатиями, и Трэви переключился на Ричарда.
— Почему вы здесь?
Ричард поведал ему историю, рассказанную недавно Альбусу. Трэви в это время о чем-то задумался. И казалось, что он вовсе не слушает рассказ Ричарда. Когда Трэви задавал вопрос про день недели, то в глубине души рассчитывал услышать любой ответ, но только не четверг. Он не знал, что на уме у того Мужчины, не знал, чего ожидать. Трэви боялся за Диму. Хоть бы он был еще жив. Боялся и за Альбуса. И за себя. Вполне, возможно, что завтра жизнь Трэви оборвется. И парень страшился этого. А еще он понимал, что план по созданию армии провалился. Было только два солдата: он да Альбус. Но нужно быть реалистами: их способности ничто, по сравнению с Его.
— Боюсь, завтра нас ждут большие перемены. — сказал Трэви после рассказа Ричарда. — Он хочет убить президента, но уверен не поскупиться и на уничтожение всей армии, всех людей, которые поддерживают текущую власть. Будет резня и я не знаю, что делать.
— Сбежать, спрятаться в лесу? — предложил Ричард. — Ты же маг. Кров наколдуешь, еду и воду тоже. Что еще нужно для существования?
— Я не мог, Ричард. У Него Дима и Он хочет, чтобы я там присутствовал? Зачем? Не знаю. Но не прийти не могу. Если есть хоть малый шанс спасти Диму, я должен его использовать… Я и так сильно виноват перед ним.
— Ты думаешь, что сможешь остановить Его? Это же чудовище, которое, к сожалению, обладает безграничной силой.
— Я кое-что тоже могу. — сказал Альбус с ноткой грусти.
Ричард непонимающе посмотрел на него, и Альбус решил продемонстрировать свои способности. Ледяной шип вонзился в стену, а Полина от страха закричала. Ричард успокоил сестру, удивленно глядя на Альбуса.
— И ты не говорил об этом? Хоть бы намекнул.
— Меня научили этому после того, как вы выдворили нас из дома.
— В каком плане научили? Этому можно обучиться?
— Не совсем. — вклинился Трэви в разговор. — Все дело в специфике моей магии. Ключ — воображение. Мне просто нужно было представить, как после определенного движения, Альбус швыряет кусок льда. И вуаля, он теперь самый настоящий маг льда. Выглядит банально, но не было времени изощряться.
— То есть и я смогу так, стоит тебе только подумать об этом.
—
— Я в этом и теперь уверен, видя, на что способен всемогущий Человек. Это пока Его амбиции звучат благородно.
— Благородно? — спросил Альбус. — Да это просто убийство людей, прикрытое псевдоблагой целью.
— Да, я согласен с тобой, но ты сам говорил мне, что у власти сидят одни идиоты. Поймите меня правильно, мне противны Его методы, но ты знаешь, что они сделали с моей семьей? Мой папа был лучшим другом президента. Они окончили одну школу, один университет. Влюбились в практически в одно время и стали отцами. Именно про них можно было сказать — не разлей вода. Вместе пошли и в политику. Папина карьера складывалась не так удачно. Я думаю, не хватало в нем стального характера. У президента же все было хорошо. Он не взбирался по карьерной лестнице, он телепортировался через ее ступеньки к самой вершине, пока не достиг конечной точки — кресла президента. Про отца не забыл. Он тянул его вместе с собой. Отец был слабохарактерным, не знаю, как это описать по-другому, но компенсировал это умом. И президент знал это, поэтому и взял его в свою команду. Не думаю, что на это повлияло дружба. Сухой расчет. Шли годы, и отец стал разочаровываться в политике своего друга. Да и тот стал отдаляться от папы. Оказалась, ему не так-то сильно нужны идеи по улучшению благосостояния страны, граждан. Важен был собственный кошелек и безграничная власть. В какой-то момент отец не выдержал и, зная о высоком доверии к нему гражданам, решил баллотироваться в президенты. Как рассвирепел от этой новости президент! Пришел к нам домой, стал громить все, даже подрались с отцом, а потом просто ушел. Отец не прогадал, хотя я думаю, здесь просто сыграла усталость народа от правительства. Они достигли той точки, когда готовы выбрать любого другого кандидата, даже с вялой предвыборной компанией, но только, чтобы действующее правительство не осталось у власти. Его митинги собирали миллионы. Но он не учел одного — бывший друг, а теперь злейший враг, готов был пойти на все, чтобы удержать трон. Я в мельчайших деталях помню тот день, когда нас разбудил спецназ. Они перевернули весь дом, но ничего не найдя, решили сфабриковать дело, подбросив деньги с наркотиками. Отца обвинили в измене государству, якобы за то, что он финансировался зарубежными компаниями и отдавал им информацию государственной важности. В довесок, чтобы полностью показать свое превосходство, арестовали и маму. И знаешь за что? За содержания борделя! Мою маму, самого светлого, доброго человека на земле, учившую меня любви к окружающим, осудили по такой статье! Она оказалась не готова к тюрьме, а, может, специально подстроили, подсадив к матерым уголовникам. Она повесилась, так нам сказали. Но я до сих пор не верю в это. Не могла она так поступить. Как бы ей не было сложно, она всегда в первую очередь думала о семье, а не о себе. Отца приговорили же к смертной казни. Из него сделали врага родины, хотя виновен он только в том, что хотел сделать жизнь здесь лучше и избавиться от тирании. А меня с годовалой сестрой сослали сюда, странно, что тоже не убили, чтобы навсегда распрощаться с неугодной семьей.
— Но нельзя просто так убивать людей, просто потому что, ты считаешь их виновными.
— Полностью согласен, но и в этом парадокс. Пока хорошие люди убиваются о нормы морали, плохие просто берут и делают, несмотря не на что. И добиваются желаемого. Я призираю его, его методы и считаю, что, вставая на путь уничтожения, не удастся изменить ситуацию в стране. Поэтому убийства нужно остановить, но от бескровного свержения правительства я бы не отказался.
Ребята призадумались. Каждый думал о чем-то своем, но все сходилось к одному: что делать завтра? Дать бой Безумцу, дать бой армии, а, может, просто убежать. Последний вариант Альбус с Трэви отбросили сразу по понятным причинам. Первый был не лучше. Это значило верную смерть. А второй был лишен смысла, даже для Ричарда, который, как оказалось, был ярым противником действующей власти.