Она любит плохих парней
Шрифт:
Бросаю телефон на постель, словно он бьет меня током, и сжимаю кулаки, стараясь обуздать разум, который ведет по привычному пути книжного анализа. Я так больше не хочу. Никаких канонов, никаких штампов, никакого додумывания проблем! Вскакиваю на ноги и широким шагом направляюсь в ванную комнату. Лучше займусь волосами, на укладку все равно уйдет часа полтора, а после разберу шкаф с одеждой, заодно и выберу, что надеть.
На часах без пяти минут семь, я десятый раз перевязываю пояс трикотажного платья с запахом, стоя перед зеркалом, и все еще сомневаюсь, что выгляжу хотя бы хорошо. Рома
Привычные вопросы мелькают в мыслях, но я не спешу обдумывать ответы и спокойно жду, пока голова вновь очистится. Внутренний редактор обиженно сопит, забившись в угол, потому что я покрыла его тяжелым слоем нецензурной брани за подстрекательство придумать новый план завоевания. С этим покончено. Сегодня я собираюсь быть собой, в лучшем или худшем проявлении, это уже не мне решать. Постараюсь быть максимально честной.
Короткий сигнал мобильного заставляет подпрыгнуть, беру телефон и читаю сообщение.
dar.dorohov: «Если готова, то я тебя жду»
Внутренний редактор открывает рот, но я пихаю в него кляп, для надежности связываю руки и ноги и закрываю дверь в каморку. Прекрасно знаю, о чем он хотел сказать, —нельзя идти к парню по первому зову, нужно заставить его подождать и понервничать, чтобы раскачать эмоциональные качели. Все знаю, но я уже накаталась, спасибо. Хватаю ключи и выхожу в коридор, закрываю дверь на замок, и, шаркая тапочками по напольной плитке, приближаюсь к двери Дария. Жму на кнопку звонка, и через пару мгновений вижу искрящиеся интересом зеленые глаза. Дарий бегло, без нарочитой придирчивости рассматривает мой облик и добродушно улыбается:
— Красивое платье.
— Это халат, — отвечаю я резко.
— На тебе даже халат смотрится, как платье, — с легкостью парирует он.
Вхожу в квартиру, ругая себя за очередной выброс яда. Глубоко вдыхаю, нервозность сковывает мышцы. Если я буду чувствовать себя так весь вечер, то сойду с ума, лучше уж разобраться на берегу. Вскидываю подбородок, Дарий смело и расслабленно встречает мой взгляд.
— Дар, ты мне нравишься. Очень, — слова летят, минуя все отделы мозга. — Но я не всегда дружу с головой, много надумываю, люблю истерить и докапываться. Если ты просто играешь в героя, развлекаешься или пытаешься забыть бывшую при помощи общения со мной, то нам лучше все прекратить, потому что… — грудь сдавливает судорожный вдох, но я продолжаю через силу. — Если все зайдет слишком далеко, ты сам пожалеешь, что еще не освоил управление космической ракетой.
Лицо Дария на мгновение теряет краски, а может, зрение подводит от напряжения. Сердце бьет в позвоночник, и я искренне жалею, что
— Стоять!
Дарий обхватывает меня одной рукой поперек груди, а вторую вытягивает вперед, чтобы закрыть дверь. Он прижимается к моей спине, теплое дыхание касается волос над ухом, и я слышу сдержанное рокотание эмоций в его спокойном голосе:
— То, что ты любишь истерить и докапываться, я уже заметил. А еще — сбегать, как только понимаешь, что не можешь больше контролировать ситуацию.
— Прости. Я не думала, что все это прозвучит так грубо.
— Это было честно, а за правду не извиняются. Я, конечно, рассчитывал, что мы поговорим в процессе вечера, но можем и прямо сейчас. Раскроем карты, так сказать. Готова меня выслушать? Или все-таки присядем, нальем вина?..
— Нет уж, давай сейчас.
— Хорошо. Не хочешь повернуться ко мне лицом?
— Нет.
— Ладно, — усмехается Дарий, обнимая меня крепче. — Катюш, мне двадцать восемь лет, восемнадцать из них я был в терапии. Синдром дефицита внимания в детстве, позже депрессия, пять лет медикаментозного лечения и бог знает сколько часов работы с психологами и психиатрами.
— Ты на антидепрессантах?
— Уже нет. Последние четыре года я хожу на сессии только для поддержания результата и разгрузки головы.
С трудом сглатываю, и послушно жду продолжения, забыв про анализ. Хочу просто выслушать его.
— Ты права, несколько месяцев назад я действительно расстался с девушкой. Мы были вместе четыре с половиной года, и это были хорошие отношения, как и наше расставание, решение о котором мы приняли обоюдно. Иногда так бывает, два человека выбирают то, что для каждого из них наиболее важно. Она выбрала другую страну и свое дело, а я — остаться здесь. Не хочу говорить громких слов о том, что я проработал все, что можно, и теперь одухотворен и абсолютно чист, но прошлое уже точно в прошлом. Закрепили?
— Да, — почти бесшумно выдыхаю я.
— Тогда поехали дальше. Я не играю, не притворяюсь, не собираюсь спасать тебя, лечить или каким-либо образом закрывать свои травмы за твой счет. Огромный плюс терапии в том, что я научился отделять свои желания от навязанных и мнимых, и прекрасно отдаю себе отчет в каждом слове и действии, выбирая только то, что радует меня или доставляет удовольствие.
Дарий обнимает меня крепче и глубоко вдыхает, зарываясь носом в мои волосы. Дыхание замирает, нежность падает на дно живота, взрывается и разносится по телу мягкой дрожью.
— Это просто происходит, Катюш. Люди находят в других что-то близкое, приятное, то, что откликается мыслям, вызывает эмоции и возбуждает тело. Как бы ты на себя не наговаривала, какие бы минусы сама себе не придумывала, я не собираюсь от этого отказываться. Не в моих правилах. Если ты сейчас не поняла, что я сказал, то перевожу на книжно-романтический. Когда я говорю с тобой, то не хочу замолкать, — шепчет он. — Когда ты смеешься, мне хочется записаться на курсы стендапа, чтобы смешить тебя еще больше. Когда я смотрю на тебя, то хочу целовать так, чтобы ты умоляла остановиться, но не отпускала.