Она наблюдала за Армагеддоном
Шрифт:
– А ну стой!
– чьи-то сильные руки обхватили её за талию и крепко сжали, даря безвозмездную защиту.
– Я не для того выбрался из этого ада, чтобы сейчас дать тебе упасть туда!
– Симон, - только и смогла произнести испуганная Аня, инстинктивно ещё ближе прижимаясь к своему защитнику.
Это действительно был Шмидт. Сосредоточенный и уставший, сейчас он больше напоминал растревоженного медведя, готового любой ценой защитить собственную территорию от неведомого чужака. Правда, в нём не чувствовалось той прежней уверенности, что раньше бросалась в глаза с первого взгляда. Мужчину чуть трясло, он нервничал
«Опасная зона? Знать бы, где она заканчивается!» - пронеслось в голове боевого офицера. За секунду перед глазами пронеслись воспоминания последних часов, в правдивость которых до сих пор не верил обескураженный разум. Но зубы сами сжались от резкого приступа боли в ноге - ещё одном подтверждении истинности собственных воспоминаний.
– Что с тобой?
– взволнованно воскликнула дочь ученого, заметив, что лицо Симона побледнело, а одежда - гражданская, а не привычная военная форма - в некоторых местах разодрана в клочья.
– Нужно спешить, - не слыша заданного вопроса прохрипел он и потащил названную сестренку за собой, пряча её, да и самого себя, от этой жестокой реальности и недавно перенесенного потрясения. Но одно Шмидт осознавал ясно: ничего больше не будет как прежде.
***
За три часа до описанных событий.
В самом сердце лабораторного комплекса царило небывалое оживление. Тут и там пробегали встревоженные аспиранты и молодые ученые, спешившие выполнить срочные поручения старших работников, а в ушах стоял назойливого гула, который больше напоминал жужжание раздраженного роя. Слыханное ли дело - кто-то устроил несанкционированный запуск основной программы.
– Пропустите!
– Григорий как обезумевший демон ворвался в пункт управления. Мужчины и женщины в испуге убирались с дороги разозленного ученого, боясь даже встретиться с ним взглядом, ведь каждый знал: Йегер любого уничтожит, если почувствует хоть капельку пренебрежения или ненависти в собственный адрес. Анкэля, который молчаливо шел следом и был мрачнее тучи, никто и не заметил.
– Григорий, прекрати!
– зло шипел Леонхарт, зная, что заклятый друг его прекрасно слышит.
– Это я дал ему ключ. Он же наш покровитель как-никак - имеет право смотреть на наши достижения.
– А я-то все думал, как он пятнадцатизначный пароль подобрал, да еще и отпечаток пальца скопировал!
– не предупреждая, Йегер развернулся и попытался ударить по лицу старого знакомого. Но план провалился: рука быстро попала в захват и оказалась заведенной за спину.
– Если немного дернешься, то будет вывих или перелом, - констатировал факт отец Анни, наблюдая, как на лице соратника от легкой боли и злости вздуваются вены.
– И вообще, угомонись. Мы ведь не безмозглые мальчишки, а взрослые люди, стоящие посреди коридора. На нас смотрят!
После этих слов он разжал ладонь и улыбнулся, наслаждаясь своим превосходством. Григорий упал на пол на глазах у большинства подчиненных и теперь это будут обсуждать по всей лаборатории.
– Теперь мы квиты, - для полноты образа мужчина лучезарно улыбнулся и протянул руку, чтобы помочь подняться: - Ты со своей ненавистью к спонсорам мне так
– И это ты называешь «квиты»?
– ученый немного усмирил свой пыл, но все равно был недоволен.
– А если Морис все-таки утащит несколько наших разработок и запустит исследование где-нибудь в другой части мира? Я давно заметил, как он на холодильники с вакциной смотрит! Это же приведет к войне!
– Тихо!
– на этот раз Анкэль перестал играть и зажал рот Йегера собственной ладонью. Второй рукой он быстро набрал код, чтобы открыть железную дверь. Втолкнув в проем приятеля, мужчина наконец смог показать тому истинные эмоции.
– Ты совсем идиот?
– рявкнул он во всю мощь своих легких.
– Может, ты еще при всех станешь о пропавших военных говорить? Валяй! А я посмотрю, что сделаю с тобой их товарищи, когда они увидят, как…
– Довольно, я понял, - Григорию в очередной раз посчастливилось вырваться из хорошо поставленного захвата, после чего он отвернулся от собеседника и быстро пошел по широкому коридору.
«Может я зря напомнил ему о содеянном?» - вздохнул Леонхарт и поплелся следом, точно зная, что торопиться некуда.
Перед мысленным взором вновь и вновь появлялись картины незаконных операций, оскверняющих само звание «врач». Кровь, многочисленные инъекции и крики военных, которые раньше времени выходили из-под воздействия наркоза и обнаруживали себя на хирургических столах, - все это навсегда отпечаталось в памяти ученого. А еще он прекрасно помнил, как менялся профессор Йегер после каждого эксперимента. Улыбчивый и слегка задумчивый приятель умирал на глазах, быстро перевоплощаясь в нервного, замкнутого гения с искалеченной душой. Даже Анкэль, который во благо науки с легкостью согласился на запрещенные эксперименты над людьми без их собственного на то разрешения, начал беспокоиться и по-настоящему опасаться за собственную жизнь. А вдруг сошедший с ума напарник решит ему отомстить: поэкспериментировать также как и над этими несчастными!
«Нет, - твердо произнес мужчина, стараясь успокоиться.
– Григорий не настолько глуп. Мы ведь в одной связке: сорвется в пропасть один - и мы оба погибнем».
Подумав так, отец Анни поспешил вслед за далеко уходящим компаньоном, чтобы войти в нужную дверь одновременно. Йегер никак не прокомментировал этот маневр, лишь вздохнул и придал своему лицу безразличный вид: не нужно давать персоналу еще больше поводов для сплетен.
В первую же секунду, после разгерметизации двери, новаторы были оглушены громоподобным ревом, который с легкостью мог бы обратить в бегство хорошо вооруженную армию. У не привыкшего человека, от такой панической атаки могло остановиться сердце, но мужчины лишь невозмутимо, хотя и быстрее, чем следовало бы, прошествовали к группе людей, стоящих в центре зала.
– «Безопасные инвесторы», ну-ну, - зло зашипел Йегер, как бы случайно задев старого знакомого плечом.
– Если пропадет хоть одна, пусть даже самая маленькая пробирка с ДНК, я лично брошу тебя в вольер!
– Я уже все осознал, исправлюсь, - отозвался немного побледневший генетик, понимая, что собеседник действительно сделает это. В вольер сильному и опытному бойцу не хотелось абсолютно, ведь там, за крепчайшим пуленепробиваемым стеклом, жили жуткие твари, которые совсем недавно были людьми.