Она похожа на меня
Шрифт:
Вольский опустил глаза, поняв, что, пожалуй, так просто он свою проблему не решит, но продолжил:
– Мои условия: мы встречаемся время от времени, иногда ходим вместе в ресторан, кино, театр. У тебя будет банковская карта. Тебе будет обеспечено моё уважительное отношение, ты можешь обращаться ко мне по всем вопросам, и я постараюсь решить их любыми возможными для меня способами.
– Всё?- снова легкомысленный смешок. Она глупеет на глазах!
– Назови свои условия, и мы их обсудим.
– Ладно,- она взяла себя в руки, разбежавшиеся в стороны мысли, загнала, как попало, на место и нехорошо так прищурилась.- Слушай мои условия: мы встречаемся тогда,
– Думаешь, это остроумно?
– Боже сохрани! Я вполне серьёзна. Ты ведь не шутил? Я тоже,- изобразила чистый кристальный взгляд, которому научилась от своего бывшего мужа, и решила, что разговор окончен.
Но сценарий пьесы писала не она, а потому оказалась совершенно не готова к тому, что последовало дальше.
– Поторгуемся? Я должен знать, что покупаю,- на раз-два-три происходит странная смена положения тел, и очумевшие от такой дерзости синие глаза оказываются в опасной близости от чёрных колодцев, которые затягивают её в свои странно притягательные бархатные глубины. Прямо гипноз какой-то!
– Не уверена, что ты способен удивить меня,- желая уколоть его и заставить притормозить, она снова ошиблась и только усугубила ситуацию, спровоцировав неистовый поцелуй, лишавший воли. Несчастная очнулась от того, что с неимоверной скоростью куда-то начала исчезать одежда, а бархатные мужские руки бесстыдно хозяйничали на её теле. Предпринимать что- либо было уже поздно, потому что она оказалась в мгновение ока абсолютно беззащитной (в смысле незащищённой совсем никакой одеждой) под оценивающим прищуром сумасшедших голодных глаз... Дальше стало абсолютно всё равно, как свет в сознании выключили. И Вера уже мало что соображала, можно даже сказать, что вообще ничего. В это время с ней можно было делать всё, что угодно, чем и не постыдился воспользоваться превосходящий силой и умением противник.
– Я беру это,- прошептал он несколько минут спустя, откинув спину, прижимая и удерживая её на себе, и радуясь разрядке. Не думал ни о чём. Просто прикрыл глаза и впитывал ладонями тепло чудесного тела, его отзывчивость и некоторую уязвимость перед самим собой. Вообще-то, он скотина. Но Вера его сама подначивала, так что....
– Мы не предохранялись,- вмиг вся приятная расслабленность слетела с него, сменившись тревогой в глазах.
– Не паникуй, тебе повезло,- произнесла с понимающей усмешкой и потянулась хоть за какой-нибудь своей одеждой, неловко повернулась на нём и услышала лёгкий стон, а потом эти самые руки, которые только что вели себя совершенно возмутительно, бережно приподняли её и подправили в сторону ванной.
– Залазь под душ, я сейчас.
Было от чего снова впасть в ступор, и она впала: стояла, совершенно забыв, что на ней только костюм Евы, а он-то почти одет и теперь неторопливо стягивает с себя одежду.
– Давай-давай, поторопись, а то мне пора домой.
– Это дурной сон,- пробормотала ошалело.
Оказавшись под горячими струями, несчастная жертва собственного длинного языка смогла перевести дух. Произошедшее заставило
Створки раздвинулись, и второе тело прекрасно разместилось в просторной душевой кабине (Тимофей устанавливал её под себя). Вера даже задохнулась от такой самоуверенности. Обалдеть.
– Давай воду попрохладней сделаем - я не люблю горячую.
– Не люби. Зато я терпеть не могу холод.
И ведь никакого, даже малейшего смущения. Стоит тут напротив и подавляет её разворотом плеч, твёрдым телом, широкой стрелой тёмных волос, устремившейся от груди вниз.
– А я согрею.
И ведь согрел. И стало не просто тепло, а необыкновенно уютно в горячих объятиях. И был он сейчас другой, не такой, как совсем недавно. И поцелуи другие, и руки, и весь он перестал казаться серым камнем. Андрей даже мягко улыбался, чем тронул её до глубины души. А глаза, ещё недавно чёрные колодцы, просветлели и стали даже ласковыми, отчего лицо потеряло свою жёсткость и рельефность.
– Мне пора, а то Дуняша меня потеряет,- он одевался быстро, но без спешки.- Я позвоню,- и скрылся в недрах отнюдь не новой лифтовой кабины.
Оставшись одна, Вера постаралась прийти в себя. Андрей растормошил её всю: разбудил уснувшее тело, спутал мысли и утащил в омут противоречивых чувств. А единственное, что она могла сделать, чтобы окончательно не потерять равновесие, так это попробовать трезво оценить нанесённый ущерб своей женской гордости и собственное же отношение к этому мужчине: "хочу", "не хочу" и "чего уж теперь?". Всё-таки ближе всего к истине было третье. Однако, то, что произошло, должно было остаться единичным случаем. Отношения, которые предлагал Вольский, не вписывались совершенно в её собственные принципы. Абсолютно. К тому же быть любовницей мужчины, у которого в сердце живёт другая женщина - это уж совсем из ряда вон.
Глава 7
Вера возвращалась в понедельник из суетного офиса под впечатлением сегодняшней встречи. Давно ли она печалилась, что в её жизни абсолютно отсутствуют неожиданные приятности, новые знакомства и интересные предложения? Всего этого у неё сейчас было... не будем говорить сколько, можно бы даже и поменьше. Приятности и предложения? Сколько угодно от Вольского! Новые знакомства? Тут даже не знаешь, что интересней: мамин новоприобретённый брат, Вольский или этот ...как его сейчас назвать?. Вера хмыкнула, вспомнив сегодняшний вызов к начальству.
Виктор Георгиевич Долганов встретил её строгим взглядом.
– Вера Алексеевна, познакомьтесь с представителем нашего Заказчика - Олег Александрович Ренёв. У экспертизы СЛИШКОМ много вопросов к проектировщикам по торговому центру "Этро"*, не могли бы Вы пояснить насколько они серьёзны и как можно ускорить решение данной проблемы.
Вера вздрогнула и распахнула глаза: "Однофамилец? А отчество?", но решила, что этот мужчина абсолютно не похож на того, другого Ренёва.
Долганов откинул грузное тело на спинку большого кресла, которое жалобно скрипнуло под его весом, и впился в подчинённую своим недовольным взглядом: вечно она усложняет. Элегантный русоволосый мужчина под сорок рассматривал Арсенину с лёгким ленивым любопытством, закинув ногу на ногу и чувствуя себя в кабинете Долганова, как дома. Вера тоже обратила внимание и на идеальный деловой костюм посетителя, и на аккуратные руки, и на римский профиль этого Ренёва.