Она похожа на меня
Шрифт:
– Почему ты не отдашь ей дочь? Арина-мать, а Дунечка ещё совсем маленькая,- невозможно было забыть полные грусти детские глаза.
Вольский вспыхнул и глянул сурово, предостерегая от дальнейших вопросов.
– Прости,- чтобы не обострять.
Оставив ребёнка у родителей, Вольский вёз Веру домой.
– Она сама подписала бумаги и отказалась от прав на дочь, лишь бы я её отпустил поскорей к любовнику и дал денег. Думаешь, легко каждый вечер выслушивать:
– А когда мамочка приедет?
– Бедная малышка. Может, Арина ещё одумается и вернётся к вам?
– Такое не прощается.
Эти двое растревожили
– Интересное дело,- рассуждала Вера, как будто беседуя сама с собой,- мужчины изменяют направо-налево, и не считают это таким уж большим прегрешением, ждут понимания и прощения. Но вот если женщина оступилась, то всё.... Прощения ей нет...
– Это ты про себя?- Вольский вышел из машины и помог ей выбраться, протянув ладонь.- Ты изменила, тебя не простили, хотя ты и повинилась?
– С чего это ты взял?
– А с чего ТЫ взяла, что все мужчины ходят направо-налево? Думаешь, нам всё равно где, когда и с кем.
– И ты не ходил?
– Нет. Я любил жену и дочь,- они уже поднимались в лифте, а Вера пыталась собрать в голове кубик-рубик под названием "Андрей Вольский". Отдельные детали разноцветных граней перемешались и никак не хотели вставать на место.
– Прости. Ээээээ, куда это ты?- за разговорами не заметила, как были извлечены ключи из её сумочки, и она оказалась в полутьме собственной прихожей.
– Ты же сама сказала, что встречаемся в твоей квартире, чем сейчас недовольна?- весёлая ухмылка сделала его лицо моложе. Сейчас он выглядел на свои 36.
– Я сказала: "Если я захочу".
– А ты не хочешь?- снимая с её плеч кардиган.
– Ты любишь свою жену, а я не желаю быть заменой оригинала,- встала столбом и нахмурилась.
– Ты не замена,- бесенята в карих глазах оказались в нескольких сантиметрах от её лица, Веру окутало теплом, приятным ароматом мужского парфюма и нескрываемым желанием.
– Нет! Я же сказала,- оттолкнула его руки и отвернула голову.
– Вера, ты нарушаешь контракт,- он шутил, пытаясь настоять на своём, и поднял её лицо за подбородок к своим губам.
– Я неясно выразилась?- снова резкое движение и уже угроза в словах.
– Ты не в настроении или есть другие причины?
– Ты даже не представляешь, сколько их - этих самых причин.
– Например?
– Они вот здесь,- Вера ткнула пальчиком ему в сердце,- и вот здесь,- следующее прикосновение было ко лбу.
– Настаивать и разуверять тебя сейчас бесполезно, я правильно понимаю?
– Абсолютно.
– До завтра, дорогая,- он легко, но чувственно, прикоснулся к её губам и забрал с вешалки свой, уже было снятый, пиджак.
– Привыкай к мысли, что ты моя,- голосом, который лился патокой.
Дверь хлопнула, оставив её наедине со своими невесёлыми мыслями: "Долго я не продержусь". Отчего-то стало совсем тоскливо. А западня уже раскрыла искушающие объятия, обещая изысканное наслаждение и шепча тем самым бархатным баритоном "Не бойся", усыпляя и погружая в состояние транса. Вера запустила пальцы в волосы, отбрасывая их с лица, и чуть не заплакала от бессилия. Потом выпрямилась, глянула на себя в зеркало
Глава 11
Вольский появился перед знакомым зданием бизнес-центра следующим вечером, не позвонив предварительно, в желании понаблюдать за ней издалека. Вера Алексеевна Арсенина вышла из стеклянных дверей, живо беседуя с каким-то широким мужчиной в возрасте в мешковатом светлом костюме. Сняла машину с сигнализации, открыла дверь, села, изящно подобрав ножки и в последний момент, перед тем, как исчезнуть внутри автомобиля, махнула рукой сопровождавшему её до этого толстяку. Чёрный Volvo с питерскими номерами тронулся за белым седаном, а Мазда резко встала на самом выезде с парковки.
– Ну, ты и водишь,- недовольно пробурчал Вольский и только потом увидел жёлтый воздушный шарик, вылетевший из-под колёс, девочку лет пяти, устремившуюся за этим шаром и непутёвого родителя женского пола, бегущего с побелевшим лицом от красного седана к своему отпрыску.- Ну, тебе и "везёт",- продолжил он свои наблюдения и покачал сочувствующе головой, вспомнив ситуацию с Дуняшей.
Белый седан двигался в потоке машин весьма уверенно и дисциплинированно: вовремя перестраивался, мигал за положенные метры до поворотов, выдерживал общепринятую дистанцию и скорость, "не тормозил" на светофорах; правда, разочек огрызнулся, когда его нагло подрезал чёрный грязный пикап, и добрался до дома без происшествий.
Женщина вышла из машины и даже погладила её по лобовому стеклу, чем насмешила Андрея. Ему показалось даже, что она разговаривает с железкой, потому что розовые губы шевелились, а тёмные брови хмурились.
– Нахамил тебе тот засранец? Откуда эта грязная образина только и взялась? А как ты на девочку хорошо среагировала, умница моя,- хозяйка начала разговор ещё в салоне, а теперь погладила подружку по лобовому стеклу, прощаясь, и нажав на кнопку сигнализации, направилась к дому.
Всё ещё сохраняя странную полуулыбку на лице, Андрей двинулся за той, которая заставила его поднять глаза от серой земли под ногами к светлеющему небу.
Не успел он догнать её у дверей подъезда, как вынужден был остановиться.
– Опять ты!-Вера даже топнула в сердцах ногой.- Тима, уходи!
– Верунчик, ну что ты такая злая?- рослый блондин в чёрной рубашке-поло протянул к ней руки в попытке приобнять.
Однако женщина не оценила ни широкой улыбки, ни успокаивающих интонаций и отступала назад до тех пор, пока не встретила спиной преграду. Ойкнула, оглянувшись, и смесь удивления-облегчения-озорства мелькнула у неё на лице.
– Милый, ну что ты так долго?
– радостно подхватила Вольского под руку, даже прижалась боком к его предплечью, чуть привстала на цыпочки и трепетно поцеловала его в губы,- Тима, познакомься - это Андрей, тот самый мужчина, о котором я твержу тебе всё последнее время, а ты не веришь. Андрей, а это мой бывший муж, Тимофей. Он зашёл на минутку, мы уже переговорили, и он спешит домой, к любимой женщине. Да, Тима?