Оноэ и Идахати, Кидо Окамото

Оноэ и Идахати

на обложку

Кидо Окамото

Шрифт:

Усидзо. Просила – вот и привел.

О-Кумэ. Нет, нет… и не думала просить. Он насильно…

Идахати. Замолчи! (К О-Току.) Если ты на самом деле ее тетка, тогда слушай: я беру О-Кумэ в жены.

О-Кумэ. Что?…

Кандзи. Вот именно. Чем не невеста?

О-Току. Что вы говорите? Отдали мы ее в чайный дом, [20] потому что обстоятельства вынудили… Мужа для нее к себе в дом возьмем.

Идахати. Ну что ж. Тогда я пойду зятем.

Сколько приданого

То есть продали в услужение в один из чайных домов, где нравы отнюдь не отличались строгостью.

принесу!

Усидзо. Где там… Раз она побывала у парий – это прилипло к ней навсегда. К людям уйти уже нельзя. Придется примириться, делать ведь нечего, а?

О-Току. Нет, нет!

Идахати. Значит, ты не согласна?

О-Току. Еще что… Затащили девушку обманом… То в зятья хочет идти, то в жены ее взять… Безобразие! Я этого так не оставлю.

Идахати. Что? Затащили обманом? Что ты такое говоришь? Кандзи, поддай-ка ей слегка!

О-Кумэ. Что? Что такое?

Усидзо. Ты сиди и молчи.

Идахати. Эй, бонза! Неси сюда полено.

Кускэ. Что еще? (Скрывается в кухню и возвращается с поленом.)

Кандзи. Теперь поколоти-ка ее немножко.

О-Току. Это уж слишком. (Хочет бежать, но Кандзи хватает ее за шиворот.)

Кускэ. Слушай, ведь она старуха… Не годится ее колотить.

Кандзи. Э, баба ты! Давай сюда! (Замахивается поленом на О-Току.) Я эти шутки люблю!

О-Кумэ. Стой, подожди!

Усидзо. Значит, согласна? Да?

О-Кумэ колеблется.

Идахати. Бей!

Кандзи. Ну, бабка, соглашайся скорей. (Ударяет ее.) Ну, как? (Бьет.)

О-Кумэ. О, пощади!

Усидзо держит ее. Идахати со смехом пьет сакэ.

О-Сае (выбегая из своего укрытия). Разве так можно?

Кандзи. Это еще кто? (Оборачиваясь.) О-Сае? Ты? Не мешай, пусти.

О-Сае. Нет. Идахати! Разве можно похищать девушек?

Идахати. А ты здесь вертелась? Чего вмешиваешься не в свое дело? Убирайся!

О-Сае. Нет, не уйду. Нельзя так, Идахати…

Идахати. Вот пристала. Кандзи! Дай и ей хорошенько.

Кандзи. Как? (Слегка колеблется.)

Идахати. Бонза! Помоги ему.

Кускэ. Нет. Этого нельзя. (Отступает.) Меня уж уволь. Наму Амида буцу.

Идахати. Ах, трусишки.

О-Сае (к О-Току). Не бойся… я здесь.

О-Току. Помоги нам.

О-Сае. Предоставь это мне.

О-Току. Прошу тебя. Дай нам обеим уйти отсюда целыми

и невредимыми.

Идахати. Такиуйдете. О-Сае! Ты отстанешь?… (Поднимается с угрожающим видом.)

Вбегает Tema.

Тета (к Идахати). Главный зовет. Зачем, не знаю, но чтоб сейчас же шел…

Усидзо. Что это ему понадобилось?

Идахати. Вот уж не вовремя… ну ладно, пойду покажусь и сейчас же обратно. Надоели.

Кускэ выносит из кухни гэта и зонт. Идахати надевает гэта.

Смотрите! Следите хорошенько, чтоб не убежали!

О-Сае. Послушай, Идахати… (Бросается к нему.)

Идахати (отталкивает ее ногой; раскрывает зонт). Тета! Ты со мной. (Уходит налево.)

О-Сае с горестным видом смотрит им вслед. Легкий шум дождя. Крик лягушек.

Занавес

Действие третье

Картина первая

Задняя сторона жилища Идахати. Налево – полуобвалившийся колодец; около него – группа ивовых деревьев, возле которых протянуты бамбуковые жерди для просушки белья. На них развешано разное тряпье. Вечер того же дня. Накрапывает небольшой дождь. Вдали – звук барабана.

Справа выходит женщина из парий – О-Тацу; она повязана платком.

О-Тацу. Ах, ах… Кажется, сегодня польет по-настоящему. Уже вечер, а я забыла убрать белье. (Начинает снимать белье.)

Слева входит О-Тора с корытом в руках.

О-Тора. Чтоб ей, этой погоде! (Замечает О-Тацу.) Э…Э… Стой, стой!

О-Тацу. Чего тебе еще?

О-Тора. Стой, голубушка! (Подходит к ней.) Ты чью это

рубашку держишь, а?

О-Тацу. Моего мальчонки.

О-Тора. Нет, вы только послушайте! Я вывесила сушить… А она – «моего мальчонки»! Будет врать-то! Давай сюда.

О-Тацу. Что это ты городишь?

О-Тора. Вот это рубашка моего сына. Давай сюда, без разговора.

О-Тацу. Таких рубашек на свете сколько хочешь. Я, голубушка, чужого сроду не брала. Оставь свои шуточки. (Хочет уйти.)