Опасная игрушка

Гладышева Наталья

– Твоя жизнь на волоске, а ты интересуешься этим заговорщиком?
– зло осведомился он и выпрямился.
– Его казнят, так же как и его друзей. Все восставшие, кроме зачинщиков, станут рабами без права освобождения и займутся добычей полезных ископаемых в Саосских горах. Зачинщики так же будут казнены? Ты удовлетворена полученной информацией?

– Понятно, - еле слышно произнесла так и не подняв взгляда на аллэрна.
– Понятно.

– Ты не спросишь что я сделаю с тобой?
– прошипел он, взбешенный моим равнодушием.

– Я и так знаю — ничего хорошего, -

подняла глаза на него и горько усмехнулась.

– Раз нет желания спросить, подробности тебе станут известны в процессе, - вернул он мне усмешку, только злую.
– Тебе понравится.

– А Туман? Его никак нельзя спасти? И что с ним такое?
– участь торна меня волновала больше, чем своя собственная судьба.

– Зачем? На его руках слишком много крови, - аллэрн нахмурился и стал внимательно рассматривать меня, словно только сейчас заметил нечто важное.
– Странный интерес к преступнику. Что вас связывает?
– очень резко спросил он.

– Ничего, - поджала губы и постаралась не встречаться взглядом со Вторым.

– Ничего, говоришь, - зловеще протянул он и замолчал.

Я ничего не ответила, уставившись на свои дрожащие руки. Мне нечего было ему сказать и вздохнула с облегчением, когда поняла, по удаляющемуся звуку шагов, что он уходит. Снова одна. Одиночество, страшное, неодолимое обрушилось тяжелой ношей в очередной раз на мои плечи. Пригнуло к земле, заставило сдерживать слезы. Депрессия ушедшая после того, такого уже далекого, разговора с Тэйтаном, охотно взялась за меня, окончательно лишая точки опоры.

Почему в этом мире я так легко превратилась в фаталистку? Почему так легко сдаюсь и нет даже сил на борьбу с самой собой? Неужели не попытаюсь найти выхода из положения? Снова прибегать к своим возможностям? Отвращение охватывает при одной мысли об этом. Раньше я была честна. Отстаивала свою позицию. Совершала поступки и держала за них ответ. Так когда же успела скатиться до равнодушного разменивания людских судеб на целостность собственной шкуры? Сегодняшняя я, не смогла бы противиться воле Тэйтана, когда он окунал меня в грязь. Я просто сама бы легла, лишь бы быть целой. Откуда это гаденькое желание выжить любой ценой, даже ценой попрания собственных принципов?

Этот жестокий мир перекрутил меня, сделал другой. Хоть раз использовала я свое знание на благо другого человека? Да ни разу! Мне даже в голову такая мысль не пришла. Куда девалась девочка, свято верившая, что не может совершать плохих поступков, что будет жить правильно, не оступаясь?

Разрыдалась, уткнувшись лицом в ладони. Все плохое, что преследовало меня последнее время, вылилось слезами, облегчая душу и успокаивая смятение мыслей. Когда наплакалась, пришло и понимание того, что надо делать и как стоит поступить. Как мне сейчас не хватает Урбана. Но его рядом нет, а значит придется полагаться только на свои силы. Давно слезть с чужой шеи и жить только своим умом. Следование на поводке за кем-нибудь ни к чему хорошему не привело. Я плыла по течению, теперь пришло время плыть против. И стоило обдумать все мелочи перед тем, как начать действовать.

Казнь

В

этот раз Урбан не решился заявиться в Светлый Чертог, еще сильны были воспоминания о силе зова Сферы, поэтому позвал отца для разговора. Впрочем, Зорет был не прочь обсудить положение дел с отпрыском и сам. Отец и сын долго вглядывались в лица друг друга.

– Ты еще пользуешься Силой?
– грустно спросил Урбан, рассматривая гладкую кожу, без единой морщинки, на лице Верховного Бога.

– Ты сам подтолкнул меня к этому, - отозвался Зорет.
– И Силу аллэрну я подарил напрасно, пришлось решать все самостоятельно. Теперь отказ придется переживать и ему.

– Больно ударит?
– великан смотрел на волнующуюся под порывами ветра траву.
– Я еще могу помогать подопечной?

– Пришло время взрослеть и делать выбор, - жестко ответил Бог.
– Ударит по аллэрну больно. Очень больно. Тебе лучше даже не знать как это.

– Когда будешь отказываться сам?
– меланхолично вопросил Урбан.

– Сначала подержу под контролем детей, чтобы не помчались наводить свои порядки вниз. Сейчас я не могу отказаться от Силы.

– Всех детей держать под контролем будешь?
– понимающе улыбнулся великан.

– Нет, для этого придется задействовать слишком много Силы. А просто так отказываться от достигнутых мной успехов, по минимализации воздействия Сферы, не буду.

– Зейран, Зикор, Зитера?
– уточнил Урбан.

– Да. Зейран постепенно. Да и Зикору с Зитейрой верну часть возможностей. Резкое перекрытие каналов чуть не убило их. А они, как-никак мои дети. Пора, впрочем, отсекать и всех остальных, время подходит. Я чувствую это. Осталось недолго ждать.

– Тогда тебе тоже нельзя тянуть с отказом, - озаботился сынок, забыв уже, что собственными руками толкнул отца в зависимость от силы.
– Иначе все может закончиться плачевно.

– Возможно, - сыну Зорет не стал открывать, что у Верховного-то Бога как раз меньше всего шансов выжить в предстоящей катастрофе.

Знавший все возможности Сферы, Бог понимал, что вся затеянная авантюра в первую очередь отразится на том, кто дольше всех пробыл в зависимости от Силы. И таким существом являлся он один. Но Зорет давно уже был готов к такому повороту событий, еще с того момента, когда осознал чем может закончиться давняя шалость.

– Если подопечная не выдержит и умрет? У нас больше нет кандидатов, - обеспокоился Урбан.

– Она обязана выдержать. Сфера не зря выбрала именно ее, - спокойно ответил Зорет.

– А если?
– упрямо переспросил великан.

– Если, тогда проблему придется решать кому-то из нас. Худший из всех возможных вариантов и мало осуществимый. Поэтому, сейчас она должна будет выжить, сама, без нашей помощи и очень сильно захотеть вернуться домой. Очень.

– Ты знаешь что в этот раз подготовила ей Сфера?

– Нет. Это тот путь, который мне не подвластен. Сейчас не подвластен. Если раньше мы могли корректировать его, сейчас мы этого не сможем сделать, даже если захотим. Ты беспокоишься о ней?